Я бросила, напоминает об этом по сто раз в день.
Гордишься собой? спрашиваю я.
При чём тут гордость, Паш? Ради ребёнка.
Знаю, целую её в щёку. Ты у меня умница. Хочешь чаю?
Нет, хочу спать. Идём?
Чуть позже. Мне надо кое-что обдумать, беру кружку, наливаю чай и разбавляю кипятком. Потом добавляю две ложки сахара.
О чём ты хочешь подумать, Паш? Сейчас ночь. Не самое лучшее время.
Для меня подходящее.
Она наигранно тяжело вздыхает.
Ну, что у тебя случилось?
Друг в больницу попал. После аварии. Сколько дней прошло я его ни разу не навестил.
Ты про Женьку Селивёрстова? она знает эту историю.
Да.
На следующий день, как я съехал с общаги, мне позвонил Юрец. Я уже знал про Женька вахтёр доложил. Юрец спросил, поеду ли я к нему.
Нет, как-нибудь в другой раз, отказался я. У самого проблемы.
Не стал рассказывать Юрцу, что именно у меня произошло. Пока сам до конца не разобрался. Но, тем не менее, с Миладой мы сняли квартиру, я уволился с «Территории», на прощание показав админу fuc. Мог бы и голую задницу, но это менее эстетично. Потом пришёл в офис, куда не так давно устроился. Там написал по собственному желанию. Полина провожала меня взглядом, но я ничего ей не сказал на прощание. Думаю, она легко переживёт нашу разлуку. Обещаний никаких не было.
А вчера официально устроился в компанию будущего тестя. Такое покровительство с одной стороны приятно, с другой умаляет мои собственные достоинства. Просто опускает их до минимума. Как эти все мордовороты, которые делят со мной офисный быт, поймут, что я в этой жизни сам чего-то стою? Нет, для них я отныне и навечно обыкновенный мажорчик, выбившийся в люди рукой «золотого» папы. Пусть не родного, зато приобретённого благодаря его дочери. Вот и получается, что карьерный рост у меня оказался возможен через постель. Так и проституткой себя ощутить недолго!
Я нервничаю постоянно в связи с этим. Милада видит, Милада понимает. Но принять мои амбиции не хочет. Папа всё устроил, надо быть благодарным.
А если я этого не просил?
Отказывайся, говорит она. И тогда наш ребёнок будет расти в нищете.
Я злюсь ещё больше.
Вот так ты, значит, в меня веришь? Да, жена моя будущая?
Паш, я готова верить. Только знаю тебя. Ты очень много косячишь. Пожалуйста, держи себя в руках.
Я держу. Но и у меня может быть личное пространство, которое я захочу чем-нибудь заполнить.
Например? сразу вскидывается она.
Например, встретиться с друзьями.
С теми собутыльниками из вашей общаги? Милада не упускает случая поддеть и их, и меня.
Ну, если ты меня алкоголиком считаешь
Нет, не считаю. И надеюсь, ты им никогда не станешь. Только эти друзья тебе не пара.
А кто же тогда пара? усмехаюсь. Может, ты будешь решать?
О, я знаю, с каким наслаждением она бы взяла под свой неусыпный контроль всю мою жизнь. И следила бы за каждым шагом. Улавливала бы каждый промах. Я не знаю, зачем ей нужен. А когда она говорит о любви, я не верю. Что угодно, но этого чувства там точно нет. Эта женщина способна любить только себя.
* * *
Я ещё долго потом не ложусь. Когда она крепко уснёт тогда можно. Отвернувшись от неё, натянув на себя кусок одеяла. Я просто ещё не готов. Мне нужно время. Так сразу всё навалилось. А я ещё имел глупость подумать о разрыве. Кольцо, которое выбросил в снег, так и не нашёл. Кто-нибудь забрал себе. Потом продаст или, может, подарит кому. Не жалко. Оно Миладе предназначалось, но Всё равно будем окольцованы. Завтра утром идём подавать заявление в загс. До этого два раза были то закрыто, то клиентов много. Не судьба, подумал я тогда. Но в этот раз, наверно, всё получится. А когда справку покажем о беременности, то дату росписи скорую назначат. Так обычно месяц два ждут. А мы каких-нибудь пару недель. Милада хочет своей шикарной фигурой на свадьбе блеснуть. Пока не располнела. И платье уже заказала. Брать в салоне готовое это не для неё. Она хочет уникальный фасон. Папа обещал подарок дочери сделать. А мне вообще ничего не надо. Костюм надел и не парься.
Ложусь в постель, когда на часах уже около пяти. Вставать в семь. Сначала Миладу отвезти, потом самому на работу. Машина её, вожу я. Во всём купили Пашку. Связали по рукам и ногам. И даже деньги, что я получать буду, своей зарплатой не могу считать. Опять же, платит «золотой» папа. Как жаль, что мой родной таким не был.