Ты про черную метку?
Именно! Она ж для пиратов была как обещание «ты скоро сдохнешь, червь гальюнный, и порвут твою жопу на щупальца осьминога».
Джа, ты надрался или совсем сбрендил?
Никто не сбрендил. И не надрался. Пей, давай.
Джен послушно опрокидывает в себя водку, занюхивает кожаным воротником и морщится, царапнув по носу зубцами молнии. Все-таки надо было заказать еще по паре бутербродов.
Так вот, про пиратов, Джа хватается за бутылку, деловито разливает по стопкам остатки. Ровно, будто в мензурки. Что если Бог, космос, Коммутатор каким-то образом наметил этих людей? И я вижу именно намеченных. И иду за ними, как охотник, когда приходит время. Вдруг, на каждом из нас стоит отпечаток, когда и как мы умрем? Вдруг я вижу тех, на ком написано «его убьют так-то и так-то».
Хиромантия какая-то, бурчит Джен.
Не обязательно. Отметки, родинки, даже татуировки. Это-то мы не проверяли.
Ты что, раздевать их предлагаешь?
Мертвых да, невозмутимо отвечает Джа. А живых можно попросить показать.
Это уже слишком. Джен чувствует, как отъезжает. Медленно, но верно скатывается куда-то вбок, вслед за монументальной барной стойкой. Отяжелевшие руки тянет к краю стола за подвешенные к локтям гири. И желудок просится выпрыгнуть через горло. Джен не уверен, что мутит от водки. Я не пойду на это.
Джа напротив сама трезвость. Что это трюк или фокус? Или это одно и то же? Джен уже затрахался угадывать правильные ответы и смыслы пророческих рассуждений по погоде или рисунку морщин на лбу.
Что за бред вообще? со злости кричит он. Ты сам себя слышишь, чудовище?
Эй, Джен, раздается из-за спины. Инквизитор оборачивается через плечо, и ряды столов плывут сплошной линией, а задница съезжает со стула. Коса месит шваброй в ведре воду, глядит грозно. Давай без воплей на всю улицу.
Извини, понижает голос Джен и, разворачиваясь, снова играет с головой в карусельки.
Может, я и чудовище. Джа весь как натянутая цепь. Будто зацепился за невидимую шестеренку и зафиксировался намертво не сдвинуть. Вокруг шатаются стены, а он неподвижен. И кулаки сжаты. Называй как угодно, ты знаешь, я в морали нихера не смыслю и всегда к тебе прислушивался. Но иногда мне видней. Если для того, чтобы отделаться от этого кошмара придется раздеть несколько трупов, я это сделаю. А если мы успеем до трупов тем более. Они всегда и так ошалевшие, одним шоком больше, одним меньше не велика потеря. Только скажи, Джен, ты со мной? Ты. Со мной?
Закрыть глаза и уложить голову на мягкое и теплое. Джен глядит на тяжелую пепельницу и борется со стойким дежавю, будто снова тесные сапоги натирают большие пальцы, грязная, давно нестиранная форма липнет к лопаткам, а через плечо перекинута лямка автомата. Правда, теперь водка, а не ядреный самогон, разжижает мозги, и потом отовсюду не воняет до обморока. Зато вот эта колкая, парализующая потребность в покое среди всеобщего пиздеца она до сих пор рядом. Пригрелась за спиной и тыкает под ребра, будто жнец серпом.
Да куда я денусь? отвечает Джен. И добавляет про себя: «На мне столько крови, хоть часть бы отмыть».
Джа умеет улыбаться, как ребенок. Разбивает вдребезги сопротивление.
Из тебя получился бы клевый шпион, Джен подпирает щеку ладонью, стараясь не завалиться на стол.
Почему? Джа меняется моментально, будто чирк спичкой и уже другой человек. Мягкий, как язычок пламени, и такой же податливый малейшему дуновению.
Не скажу. Ой, блин. Кажется, нам пора отсюда валить.
С какой стати? Джа развязно откидывается на стуле, развернувшись всем корпусом, и тут же втягивает голову в плечи, группируется до размеров компактного мальчика-подростка. Но прятаться уже поздно, игнорировать неэффективно.
Надрались в такую рань? укоряет обманчиво мягкий голос, и тонкие пальцы с безупречным маникюром ложатся на плечи Джа.
Привет, Юль, опасливо жмурится он.
Джен с виноватой улыбкой машет ладонью и старается поймать взглядом в фокус пальцы девушки, блуждающие по шейным позвонкам пророка. Он не боится, запугать инквизитора миссия крайне сложная. Да и зайти Джа за спину он никогда бы не позволил, с первой попытки обеспечил бы смельчаку постельный режим и месяц казенного отпуска, как минимум. Но Юля девушка. Хозяйка бара. И, видят Боги, Коммутатор и прочая астральная муть, упомянутая Джа, за нее Джен сам убьет и покалечит. Если Юля позволит. А она любит и умеет разбираться с помехами сама.