Ну да, наверное. Надо ж зимой снег чистить, вот там и вылезают наружу.
Павлик, не опуская Маську, пошел к двери. Другу ничего не оставалось, как следовать за ним. Только под ноги поглядывал, потому как у кед подошва тоненькая, а мусора здесь хватало. Ногу распороть вон той разбитой бутылкой или россыпью ржавых гвоздей раз плюнуть.
На двери, насаженная углом на шляпку гвоздя, белела бумажка.
Время до возвращения один час, прочитал Павлик, наклонившись: очень уж мелко написано. Что за бред?
Витька опять пожал плечами. Он и обычно был немногословным, а уж в непонятных ситуациях тем более.
Наверное, это дворник написал. Зимой еще, сказал он просто, чтобы хоть что-то сказать. Пошли вниз, Паш, Маську кормить надо срочно. Да и я
Он хотел произнести «замерз», но вовремя остановился. Павлик он такой, проколешься на какой жалобе и все, потом год весь двор будет снеговиком называть. Если не как похлеще.
Да ты чего! закричал Павлик. Это же настоящая тайна, как в кино! Вдруг мы секретное место нашли какое?
На чердаке? В центре города? недоверчиво отозвался Витька. Фигня какая-то Это ты фантастики перечитал. Булычева там, Казанцева. С Гербертом Уэллсом. Еще скажи марсиане записку написали!
Павлик рассмеялся. Потом, придерживая котенка, подергал свободной рукой дверь, толкнул. Та не подалась, хотя замка видно не было.
Да ерунда какая-то, конечно. Пойдем вниз!
Но Витька теперь стоял как зачарованный: от двери тянуло странными запахами: теплый воздух лета, в который были вплетены дым, почему-то кирпичная пыль (аж на зубах захрустела!) и неприятная вонь чего-то химического. Будто тухлятина какая, но не от мяса, а непонятно из чего. Все вместе будто обволакивало его, манило, не отпускало. Тащило к себе.
Иди, Паш, я сейчас приду, совсем чужим, взрослым голосом сказал он. И прозвучало это не как просьба и даже не как сообщение, а чистой воды приказом. Павлик поперхнулся готовым едким ответом, промолчал, только глянул зачем-то на часы на руке отцовский подарок на окончание шестого еще класса. Десять сорок три.
Витька Написано: час. Не забудь.
Он и сам себе не смог бы ответить, зачем это сказал. Почему. Просто так было нужно.
Друг кивнул и открыл дверь совсем легким толчком, не напрягаясь. Павлик увидел в затянутом дымкой проеме не ожидаемую панораму соседних домов, а почему-то улицу, поперек которой лежал вырванный из земли столб со скрутками оборванных проводов на массивных непривычных изоляторах. Вместо асфальта дорога была замощена брусчаткой, как весь город до войны, а дома казались маленькими, низкими. и все забросано мусором, битой посудой, тряпками, вон у стены даже погнутый таз валяется. С дырой в днище.
Что за сказал Павлик, но Витька уже шагнул в проем, не оборачиваясь. Дверь захлопнулась за ним сама собой.
Маська запищал. Павлик шагнул к двери, потрогал ее с опаской пальцами: да нет, самая обыкновенная, шершавое дерево, сбитое железными полосами. Потом отступил назад.
Мистика какая-то сказал он вслух. В тыща девятьсот восемьдесят пятом году мистики не бывает!
Ему внезапно стало страшно. Очень страшно, как не было даже в пионерлагере, когда пацаны из старшего отряда взяли «на слабо» и потащили ночью на деревенское кладбище неподалеку. Тогда такого ужаса не было. Котенок истошно пищал и трясся, того и гляди сдохнет. И зачем тогда все эти подвиги?! Надо в милицию сообщить, что Витька полез непонятно куда, пусть ищут.
Павлик решительно выдохнул и заторопился к лестнице. Ему казалось, что на него кто-то смотрит, уперся взглядом в спину и подгоняет: иди-иди, нечего тут
С Маськой в руках его встретили восторженно. Все же их с Витькой одноклассники, все друзья. И молоко нашлось дома у Маши, и даже пара ломтиков дефицитной копченой колбасы это уже Наташка принесла. Серега с Антоном обещали помочь выловить Генку. Драться, конечно, один на один Павлик решил, не толпой же на одного. В суете прошел час. Потом второй.
Витька не появлялся, хотя дверь подъезда, через который они забрались на чердак вон она, на виду. Пашке было страшно, но и бросать друга пусть не в беде, но в напрочь неясных обстоятельствах не по-пионерски. Да и вообще не по-человечески.
Наташ, ты за Маськой присмотри пока, а я Витьку поищу, наконец сказал Павлик.
Витьку? Какого Витьку, музыканта, что ли? Других вроде нет Не знала, что ты с ним дружишь, засмеялась девчонка.