*******
Надо заметить, еду в дорогой и не знакомый мне город с тетрадным листом, на котором прописано все моё будущее благополучие (в том числе и интимное). Боюсь, не выдюжу испытаний. Боюсь нарваться на плагиатора, не имеющего стыда и совести. Без мечты оставит негодяй Знакомых и друзей в столице как всегда нет. И поэтому принимаю единственно правильное решение. Прибегаю к тактике квартирных воришек Останавливаются злоумышленники в Подмосковье. Утром едут в Москву. Делают своё грязное дело. А потом кайфуют, прожигая краденые деньги, где ни-будь в Наро-Фоминске или Шатуре Я же выхожу из поезда в Рязани. Попытки обрести съёмное жилье остаются безрезультатными попытками. Ещё одна ночь на вокзале и оставлю последнее здоровье на железных скамейках зала ожидания. Для начала навернутся почки, потом
*********
Первой электричкой выезжаю в Коломну, станция Голутвин. Сто километров от Москвы. Это очень удобно. Должно быть, продуктивно в плане реализации творческого потенциала. Но проблема все та же жилье. Проживая в здании железнодорожного вокзала трудно принимать правильные решения и грамотно реализовывать их Судя по вокзалу городишка не большой, но цивилизованный так, как в трёхстах метрах перекрёсток регулируемый светофором и фонари болтаются вдоль широкой дороги В киоске «Союз Печать» отмечаюсь первым покупателем. Приобретаю все местные газеты, в которых публикуются частные объявления Полдень. Результат нулевой. Ловлю себя на мысли, что шарюсь в рубрике «Знакомства» а не «Сдаю квартиру» Ничего не поделаешь, мужская природа даёт о себе знать. Уводит налево от реалий дня. Набираюсь мужества и начинаю скрупулёзно решать жилищный вопрос. В семнадцать часов девичий голос сообщил адрес, по которому могу приехать и посмотреть комнату в квартире. Центральным ориентиром служит УВД города Коломны по Московской области. Остановка Уманская. На Автолайне ехать впадлу. Я при филках, беру такси.
*******************
Эпохальный, местами где-то пасторальный район города. Дома с централизованным отоплением и газовыми колонками. Внутри дворовая территория ухожена палисадником за деревянным не крашеным частоколом Разувшись в прихожей, прохожу на кухню. В квартире не богато, но тепло, чистенько, можно сказать уютно. На подоконнике за занавеской горшки с комнатными растениями и майонезные банки, из которых произрастает зелёный лук Не хватает на столе хвоста селёдки, а на газовой плите сорокалитровой молочной фляги переоборудованной под самогонный аппарат Комната, которую мне предложила Соня Подольская для проживания, с родни экскурсии в семидесятые годы: никелированная односпальная кровать с панцирной сеткой. Ламповый телевизор на комоде в правом углу у окна. В левом трельяж того же периода и трёхстворчатый шифоньер с большим, поржавевшим по краям зеркалом. Полысевшая ковровая дорожка слабенько маскирует обшарпанный скрипучий пол Это меня нисколько не огорчает, так как платить придётся по минималке. Мы возвращаемся на кухню:
Можно взглянуть на Ваш паспорт? Я перепишу данные на всякий случай.
Соня берет со стола документ удостоверяющий мою личность, смотрит метрические данные, а потом удивлённо, с каким-то недоумением на меня:
Вы молодо выглядите для своих лет. Хорошо
В это мгновение открывается дверь второй комнаты и на пороге появляется ребёнок того возраста, в котором трудно определить, мальчик это, или всё таки барышня. Стоит, кулачками трёт сонные глазки.
Выспалась? Отстраняется от обсуждения моей моложавости молодая мамаша. Ночью, что будешь делать?
Этим дитём нужно строго любоваться, безвозмездно получая положительные эмоции. Девочка смотрит на меня, не без интереса изучая. Потом срывается с места и, вырисовывая всем телом какие-то немыслимые пантомимы, едва не падая несётся к маме. Прячет лицо в её коленках и кто бы мог подумать безудержно смеётся!
Соня рассказывает о себе, о девочке. Вероятно, таким образом, происходит предварительное знакомство с людьми, с которыми предстоит пожить на одной территории, какое то время. Но я отстранён от ознакомительного процесса. Две ночи, проведённые в сомнительной гостинице частного предпринимателя, и три на железных скамьях вокзала, где матрацем служила коробка из-под бананов, дают о себе знать неимоверной усталостью и полным безразличием к доверительному монологу: