Ты правда любил меня? шепотом спросила она.
Меня удивил вопрос, ведь я понимал, что она знает ответ.
Разве я не доказал это, примчавшись сюда на твой первый зов, хотя с нашей разлуки миновало столько лет?
Она поманила пальцем, я опустил к ней голову, и она поцеловала меня. Ее губы были сухие, но поцелуй был таким же трепетным, как и самый первый, в том сыром подъезде, когда мы были юными и глупыми, когда я верил в сказки, в силу слов и обещаний. Этот поцелуй я ждал десять бесконечно долгих лет, и они пролетели, словно минута. Казалось, только вчера я покинул ее дом с тяжелыми сумками и начал учиться жить без нее. Я снова тот маленький мальчик, который познает тяжелый мир. Окруженный страхами и слепой верой, я стремился разделить с ней эту участь. Никогда до того момента я не понимал, что такое пережить с человеком горе, просто быть рядом, когда большего предложить уже нельзя. Все могло оборваться в любую секунду, но я продолжал верить, что мы в силах изменить навязчивый ход часов, повернуть время назад и вновь устремиться к свету. Но у жизни были свои планы
Поможешь мне лечь обратно?
Конечно.
Я сел возле ее кровати, взял ее руку и крепко сжал.
Твои руки такие же, как раньше.
Я пытался ее поддержать, рассказывал о других мирах, о том, что земная жизнь лишь отрезок пути и только после начнется самое интересное. Я описывал это в метафорах: жизнь поездка на автобусе, и когда мы выйдем на конечной, продолжим путь пешком. Получалось глупо, но ей нравилось. Она говорила, что писатель из меня никудышный, но своего читателя я нашел. Я улыбнулся в ответ, ведь то была главная для меня награда впервые в жизни быть понятым. И я продолжал, просто говорил без умолку, а она все слушала и улыбалась. Я чувствовал, как между нами тают льды, как мое сердце снова бьется. В ту секунду я был счастлив, счастлив, как никогда. Я всегда по глупости думал, что счастье нечто постоянное, то, что хранится в душе из года в год, но оказалось, счастье это мгновения, которые мы часто упускаем из виду. Тот, кто надеется обрести нечто перманентное в этой быстротечной жизни, глупец. Лишь тот, кто бережен к каждому лучу солнца в своей судьбе, будет всегда богат на радостные воспоминания. Одна встреча может научить человека благодарить за все, что у него есть. Наш разрыв лишь готовил меня к тому, что в скором времени мне вновь предстоит научиться ценить каждую секунду в ее присутствии. Время лучший учитель. Нужны годы, чтобы понять, почему с нами произошло то или иное событие. Теперь я мог ответить на этот вопрос в отношении нашей разлуки.
Вдруг улыбка исчезла с ее лица. Она посмотрела на меня испуганными глазами, начала шевелить губами, ловить воздух. Никогда прежде я не видел столько страха во взоре человека. Словно в то мгновение, лежа на больничной койке, она почувствовала, как Бог тихим прикосновением отключает свет внутри нее.
Я вскочил, хотел было позвать врача, как вдруг услышал ее шепот:
Не надо. Просто держи меня за руку и не отпускай
Я не мог отказать. Крепко сжав ее леденеющую ладонь, я начал повторять словно мантру, что все будет хорошо. Я не мог замолчать, ведь боялся, что, когда я остановлюсь, ее сердце замрет навечно вместе с моим голосом.
Я люблю тебя едва слышно вымолвила она.
Из моих глаз полились слезы. Десять лет я не мог плакать, а тут заревел, как мальчишка!
Прости
Она долго смотрела на меня, пока я не заметил, что веко на ее правом глазу опустилось. Форточка распахнулась от резкого порыва ветра. Я пощупал ее пульс и понял, что душа вырвалась из тела и улетела в иной мир. Я горько плакал, но в то же время чувствовал облегчение от того, что страданиям человека, так долго мучившегося в теле, заполненном метастазами, пришел конец. Я наклонился и с нотками отчаяния и нежности поцеловал ее в лоб, а затем тихо прошептал:
Теперь ты свободна.
В ту секунду я понял, что жизнь человека хрупкое стекло, которое мы пытаемся защитить от трещин, но не можем спасти от рокового, конечного удара судьбы. Но, в сущности, тело лишь оковы для бесконечной души, и ее душа, сбросив кандалы искалеченной плоти, унеслась к лучшей жизни. Я смотрел на бездыханный труп и не видел в нем ее. На койке лежало лишь пустое, покинутое прежним обитателем жилище, сотканное из праха, которое было временным приютом моей возлюбленной.
Покидая палату, я все еще чувствовал вкус ее губ сухих, соленых и холодных. Я знал, что теперь остался один, но вскоре мы увидимся вновь. Она будет ждать меня там, на конечной остановке автобуса под названием «жизнь». Десять лет пролетели за секунду, и вся жизнь будет длиться не дольше часа. Время всегда беспощадно, но оно проявило к нам долю милосердия и дало нам часть себя, чтобы мы вновь побыли вместе, вспомнили прожитое.