Хватит, мотнув головой и стукнувшись из-за этого о стекло, буркнул Никита.
Он потирал ушибленный лоб, когда альфа вернулся и бросил ему на колени пакет-майку с продуктами.
Только около девяти сможем остановиться, так что перекуси пока.
Никита не стал отвечать. Он заглянул в пакет и скривил губы, отчасти надеясь, что его кислая физиономия хоть немного подпортит Максиму настроение. В пакете оказались шоколадки и газировка, конфеты, и что удивительно, питьевой йогурт. Выбрав наименьшее из зол, Никита открутил крышку и отпил, морщась от кислого привкуса киви, смешанного с молочкой.
Не вкусно? снова встрял Максим и Никита тяжело вздохнул.
Вряд ли он сможет молчать несколько дней, пока этот мужлан выкидывает что-то подобное.
Я не люблю сладкое, выдавил из себя Никита, но сделал еще один глоток, чтобы хоть чем-то заполнить желудок, который начало особенно сильно сводить после порции таблеток.
Не подумал бы.
А что ты вообще думал? не удержался от шпильки омега и тут же прикусил язык, и посчитал за благо продолжить пить.
Ничего, негромко ответил альфа и включил магнитолу.
Никита завис всего на секунду, заглядевшись на длинные пальцы с ровными ногтями, но этого хватило, чтобы провалиться в жаркое воспоминание удовольствия, какого он раньше не испытывал. Никита задохнулся, внезапно вспомнив, как эти самые пальцы растягивали его в темноте крыльца, пока Максим до боли кусал его губы, щеки, шею и плечи, а второй рукой, запутавшись в волосах, крепко держала его. И Никита тек, скользя на умелых пальцах, двигая бедрами и цепляясь за Максима, будто он единственная надежная опора в целом свете.
Никита шумно вдохнул и закрыл йогурт. Если он мог замкнуться в себе и постараться игнорировать альфу, то сбежать от своих мыслей было нельзя.
Максим, Никита до боли сцепил пальцы. Твои родители знают, что ты приедешь не один?
С чего я должен их предупреждать? не отрываясь от дороги, спросил альфа.
Разве ты не зависишь от них финансово?
А тебя только деньги интересуют?
Никита тихо зашипел сквозь зубы и заговаривать больше не пытался. По радио негромко вещали новости, дорога по большей части была пустой, а за окном давно стало темно. Когда он снова проснулся, альфы в машине не было. Никита сонно моргнул, вглядываясь в яркие огни ночного города. Макс оставил его одного на парковке перед гостиницей, а сам умотал в неизвестном направлении.
Никита пригладил волосы и тут же спрятал их под капюшоном куртки. Бежать сейчас он и не собирался. Вообще, мало какие опрометчивые поступки приходили на ум, когда хочется спать, а в желудке пусто. Поэтому Никита молча ждал, нахохлившись как воробей, пока альфа вернется.
Макс не заставил себя ждать. Альфа вышел из главных дверей здания, напротив которого они остановились, и заметив, что Никита бодрствует, сверля взглядом приборную панель, открыл дверь с его стороны.
Остановимся здесь на ночь, тебе все равно нужно поспать, альфа протянул руку, чтобы помочь выбраться, но Никита проигнорировал ее.
Омега хотел выбраться из автомобиля без посторонней помощи, но нога соскользнула с подножки и он едва не пробороздил заледенелый тротуар, если бы Макс не среагировал. Крепкие руки подхватили его, не позволив упасть.
Можешь уже отпустить, Никита дернулся, чтобы освободиться из кольца сильных рук, но Максим не разжал их. Альфа притянул его ближе к себе и Никита забыл, как дышать. Восклик протеста застрял в горле, когда Макс сдернул капюшон и наклонившись, уткнулся носом в шею Никиты.
Омега задрожал, бесплодно попытавшись оттолкнуть, но с тем же успехом мог попробовать сдвинуть с места здание, перед которым они стояли.
Максим, на самом деле испугавшись, едва слышно позвал Никита.
Альфа будто отключился. Он обнюхивал шею, растягивал воротник кофточки, в которой был Никита, и не отпускал его.
Что ты принял? наконец отстранившись, тихо рыкнул альфа.
Ничего.
Жесткие пальцы с силой сдавили плечи, но Никиту в последнюю очередь могло разговорить что-то подобное. Он с вызовом вздернул подбородок, когда Максим вжал его в машину, и навис над ним.
Ты, глаза альфы вспыхнули желтым огнем. Я знаю, что ты принимал больше подавителей, чем может выдержать организм. Захотел в больницу на промывание?
Никита продолжил упрямо молчать, боясь выдать то, как его взволновали эти простые и сердитые слова. Ведь из-за этого идиота он их и принимал, чтобы стать менее восприимчивым к феромону. А Макс будто нарочно стоял так близко, что уже никакие блокаторы не помогали.