Очередная крепость имперцев выросла из-за поворота внезапно. Была она больше той, что миновали два дня назад и возле нее на берегу к причалу были привязаны большие лодки. Над рекой прозвучал громкий звук трубы и от причала отчалила полная вооруженных воинов лодка.
Антон всмотрелся в крепость. На крутом, скальном берегу, глубоко вдаваясь в реку, высилась высокая башня, окруженная серыми, толстыми стенами. Над башней реял алый стяг с черным двуглавым орлом, держащий в когтях розу.
«Не очень приятное соседство, поморщившись, подумал Антон, стяг Домиции хитрой. У ее брата на стяге был тот же орел, но он держал в когтях булаву. Антон перевел взгляд на приближающуюся лодку.
«Семь воинов и три гребца». мысленно подсчитал он и скомандовал:
К бою!
Воины быстро надели шлемы, на спину накинули щиты и встав в две шеренги, положили стрелы на тетивы луков.
Лодка быстро набрала скорость и приблизилась к плоту.
Кто такие? Оглядев воинов и их отличное снаряжение, то как они умело и уверенно держали луки, скрыв рвущуюся с губ грубость, спросил немолодой воин в открытом шлеме с плюмажем из перьев.
Я, сэр Ант, сквайр, владетель замка «Грозовые ворота» у Алуринских гор, ответил Антон, не вставая с толстого полена, на котором сидел. Что вам угодно, офицер?
Мне угодно сказать, что вы подданный короля Кемерстата, Августа Волосатые ноги и изменника империи
Понимаю ваше негодование, офицер, невозмутимо ответил Антон. Но я вассал барона Газана Рейдаранского. А вы должны знать, что вассал барона не является вассалом короля. А барон, долгие ему лета, приверженец империи. Вы там у себя разберитесь, кто император и мы с радостью примем власть могущественной империи.
Имперец услышав столь витиеватый ответ, на минуту впал в ступор. В словах сквайра не было издевки и в них был смысл, который опровергнуть было трудно. Действительно вассал барона не является вассалом герцога, а барон не является вассалом короля. Имперец еще раз оглядел воинов, потом улыбнулся.
Разберемся, сквайр. Куда путь держите?
К морю. Хочу продать лес вашим мореходам. Чтобы вы побыстрее тут порядок навели. А то, как видите, офицер, непонятно что творится
Понимаю, кивнул имперец и Антон понял, что тот действительно понимает трудности аристократов королевства. Они находились между молотом и наковальней. Империя давала порядок и безопасность, а в королевской вольнице каждый был сам за себя. Как вы думаете, король будет сражаться с армией империи? Неожиданно спросил имперец.
Антон ненадолго задумался. Но ответил честно. Навряд ли. Дружины баронов не готовятся к войне. Скорее всего, откупится.
По лицу имперца он понял, что попал в точку. Тот считал точно так же. Офицер ударил себя в грудь кулаком и пожелал приятной дороги.
Передайте по этапу, сэр сквайр, что примпил Лерий взял вас под свое покровительство.
Непременно, офицер, ответил Антон.
Лодка отчалила, а он спросил Торвала:
Примпил, это что такое?
Командир четырех центурий или первый центурион, ответил шер. И значит, в крепости двести легионеров. Шер задумчиво посмотрел на Антона.
Что? спросил тот. Что-то не так?
Нет, все так. Этот офицер принял тебя за своего. За потомка имперца. Вот и я думаю, какой ты сармит? Ты по манерам и разговору настоящий имперец. Обходительный, слащавый У тебя общего с отцом только рост. Здесь, это тебе, сэр Ант, поможет, а вот у барона
Что у барона? поторопил замолчавшего шера Антон.
Там вести себя надо будет по-другому.
Значит, буду вести себя по-другому, ответил Антон и широко улыбнулся.
Я тоже подумала, что вы, милорд, имперец, произнесла Рыжая. Мне даже, захотелось вас прирезать
За что, Рыжая? удивился Антон, его брови взметнулись вверх.
За слащавость и вежливость Тьфу
В этом Рыжая была вся. Простая, искренняя и непосредственная. Антон криво усмехнулся.
А хочешь залезть ко мне в постель. Чтобы зарезать спящего?
Я я не буду вас резать, милорд. Это я так сказала я не люблю имперцев. И понимаю, что вы применили хитрость, но так она замялась и тихо добавила, правдоподобно.
Антон промолчал. Служба в армии, а потом в полиции приучили его скрывать свои мысли и чувства. Уметь приспосабливаться, было неотъемлемым качеством любого служащего Фемиды. Другие там не задерживались.