Утром я пересчитала свои капиталы. Не густо. По горькому своему опыту я знала, как трудно найти работу в начале лета. Нет, работу найти всегда можно. Вопрос, какую работу? Не идти же мне с высшим экономическим образованием и знанием английского языка фасовать пряники? Хотя, пряники фасовать мне доводилось. Я внимательно просмотрела объявления в газете по поводу работы. Достойных оказалось два, но это не факт, что они мне подойдут или я им понравлюсь. Вакансии еще были не заняты, я договорилась насчет собеседования. Больше я никуда не звонила, решила, что пока хватит. До обеда я валялась на диване, ждала, что Евгений мне позвонит. Утешив себя, что он позвонит мне завтра, я решительно поднялась и, одевшись в строгий серый костюм, отправилась на поиски работы. С работой получился полный облом. В одном месте «солидная» фирма ютилась в грязном полуподвале, мне предложили вести бухгалтерию и принимать деньги в кассу. Вторая фирма выглядела солидно, но я им не подошла. Всю неделю я или искала работу, или ждала звонка от Евгения.
Дашка уехала в деревню. Каждое лето она отправляла свою дочь Жанну к маме, на свежий воздух. Мама Даши жила в пригороде Алексина, что в Тульской области. Природа там изумительная, я ездила с Дашей несколько раз. Отпуск Даше в этом году полагался в августе. Но чтобы Жанна не скучала, Дашка брала свой отпуск частями. На работе она упиралась за всех, и начальство хорошо к ней относилось. Без подруги мне было тоскливо. Одиночество смотрело изо всех углов. И еще мне не хватало компьютера. Перед тем, как мне пришлось покинуть свой уютный офис, я запустила в кадровые агентства свое резюме по поводу работы, но почему-то никто не позвонил. К концу недели я поняла, что в пылу явно завысила желаемый уровень зарплаты.
Евгений не звонил. Я подумала, что могу сходить и посмотреть на него. Я подошла к зеркалу, и тут меня осенило: «А ведь Евгений никогда не видел меня блондинкой!»
Я направилась в салон красоты, перекрашиваться в блондинку. Перед этим я обзвонила, наверное, пол-Москвы, пока меня согласились записать. Волосы у меня густые и длинные, до пояса, так что сумма, которую с меня запросили, составила почти половину имеющихся у меня в данный момент денег.
Когда началась процедура восстановления, я поняла, почему никто за нее не брался. Это очень долго и трудоемко, полтора часа надо руками в перчатках перемешивать пену на волосах, а запах при этом очень резкий и неприятный. Зато цвет волос получился почти как мой натуральный соломенная блондинка.
Придя домой, я вывалила на диван содержимое одежного шкафа. К новому облику подошла короткая джинсовая юбка и тонкая трикотажная кофточка. Юбка была с вещевого рынка, но кофточка фирменная от «Гуччи». Я пополнела, но еще не сильно, пара сантиметров на талии, зато и грудь увеличилась, кофточка больше не висит, натянулась. Но, пожалуй, хватит, сушками баловаться, а то ни во что не влезу.
Я вертелась перед зеркалом, когда позвонила мама. Мама всегда чувствует, когда у меня неприятности, хотя мы живем с ней в разных городах. Я бодрым голосом отрапортовала, что у меня все в порядке, сменила имидж, опять буду блондинкой. Оказывается, в Харьков завтра едет племянник маминой подруги Сони, и Соня предложила, чтобы я отправила через Александра лекарства для мамы, чтобы нам не тратиться на пересылку. Мама больна диабетом, я регулярно посылаю ей лекарства и деньги, там у них, на Украине, все дорого.
Не помню, чтобы я когда-нибудь видела этого Александра. Он может быть и двоюродным и троюродным. У тети Сони, Софьи Михайловны Черноиваненко, не то, что в Москве или на Украине, даже в Канаде родня имеется. Там живет ее двоюродная сестра Оксана Петровна. Невероятно, но факт. Их общий дед уехал туда в тринадцатом году, он увез одного сына с собой (это был Петро), а второго временно оставил (это был Михайло). «Временно» превратилось в «навсегда»: то первая, то вторая мировая, революция, железный занавес. Братья так и не встретились, не дожили до перестройки, а Соня с Оксаной поддерживают связь.
Я почти не сомневалась, что Александр, как большинство маминых нарочных, окажется холостяком приятной внешности. В этом вся мама. Она ни словечка мне не говорит, но спит и видит меня замужем, а себя с внуками. Как она каждый раз находит оказию именно с подходящим мужиком? Если бы я не была такая дура и могла влюбиться по расчету, мамина мечта уже давно бы сбылась.
Посылка у меня была готова. С племянником мы договорились встретиться через три часа на углу у главпочтамта. Я успевала зайти еще в одну фирму по объявлению. Когда я вошла в здание фирмы, сидевшие в офисе мужики «кавказской» национальности так алчно уставились на меня, что мне пришлось срочно ретироваться.