Свет материнской любви
Эх, вернуться бы в детство
Эх, вернуться бы в детство! Играть,
О грядущих невзгодах не зная.
На качелях до неба взлетать,
Детским сердцем весь мир обнимая.
Окунуться бы в сказку опять,
Во дворе с нашей горки кататься,
С детворой до заката гулять,
Не желая домой возвращаться.
А потом, после вкусных блинов,
В тихой неге родимых пенатов
Лечь в постель в предвкушении снов:
Лёгких, ярких, цветных и крылатых.
Мама примется что-нибудь шить,
Даст мне в руки любимого мишку.
Ну а я буду снова просить:
Расскажи, мама, сказку из книжки.
И, согревшись родимым теплом,
Всей душой погрузившись в рассказы,
В колыбельной чарующих снов
Растворюсь я в волшебном экстазе
Эх, вернуться бы в детство! Но нам
Лишь во сне может чудом присниться
Беззаботная детства страна
Перевёрнутой жизни страница
Бесполезно жалеть о былом,
Всё проходит, сменяются годы.
Но под маминым нежным крылом
Так порой очутиться охота
И тоскую о времени том,
Где нет места жестоким утратам,
Где был путь в мой родительский дом
Не зачёркнут могильной оградой
Свет материнского тепла
Слово «мама» соль Вселенной,
Слово «мама» Дух нетленный.
Мама Божье откровенье,
Мама искра вдохновенья.
Материнство ось планеты,
Мама наш источник света,
Слово «мама» к Небу путь,
Слово «мама» жизни суть.
От судьбы истоков мама
Нас идти направит прямо.
Обойти поможет пропасть
Слово мамы наша совесть.
Нерушимы связи нити,
Мама ангел наш Хранитель,
И под маминым крылом
Полон мир любви теплом.
Моё дитя
Тоскуешь ты и я грущу.
Болеешь ты и я болею.
Моё дитя, я так хочу,
Чтоб жизнь твоя была светлее,
И Силы горние молю,
Чтоб не были с тобою строги.
Пусть рой невзгод стезю твою
Обходит дальнею дорогой.
Пусть Ангел твой в пути хранит
Огонь души средь бурь и снега.
Пусть два крыла тебе дарит,
Чтоб воспарить над смутой века.
Сергей Бочаров
Родился в Павлодаре (Казахстан) «холодным летом пятьдесят третьего», но всю сознательную жизнь провёл в Новосибирске, который покидал только два раза: срочная служба в Венгрии и три с половиной года работы на Камском автозаводе в Набережных Челнах.
С 1987 г. был руководителем городского клуба любителей творчества Высоцкого «Нерв». Стихи начал писать в пять лет. Первая книга, «Записки племенного кота», вышла в 2016 г. В ней автор в увлекательной и необычной форме посвящает читателя в тайны судьбы шотландского племенного кота Жан-Клода на фоне нашей не совсем безгрешной жизни. В 2019 г. вышло продолжение, «Записки последыша». В 2017-м опубликован сборник рассказов «Век бы мне Парижу не видать!».
Завещание
Да! Здравствуйте, Виктор Иванович! Не надо извиняться Я понимаю. Очень вам благодарна за поддержку!.. Да, все тут. «Квадрат» в полном сборе, остальные ушли уже, громко проговорила Ольга в телефонную трубку и повернулась к центру большой комнаты, где за накрытым столом сидели шесть человек: трое мужчин и три женщины. Они замахали руками, показывая жестами, чтобы она передала привет звонившему. Она кивнула им головой и продолжила разговор: Вам тоже от всех привет!.. Да, мы помним, конечно, помним. В сентябре будем Обязательно! Ещё раз спасибо за заботу До встречи!
Ольга положила трубку на телефон (старый дисковый). Такие аппараты редко у кого остались. Подошла к столу и села на своё место.
Как там Пифагор наш?
Жив-здоров. Шустрит, как и в старые добрые времена. Приглашает весь наш «Квадрат» на юбилей тринадцатого сентября. Так что ждите будет звонить каждому в отдельности
Да, ему уже шестьдесят А давно ли это было?.. Помнится как вчера, а тридцать лет пролетело! сказал один из присутствующих.
В группу первокурсников строительного института, в которую попали все сидящие сейчас за столом, назначили куратором математика. Внешне он был более похож на преподавателя физвоспитания, чем на повелителя интегралов: высокий, стройный, энергичный. В остальном в меру симпатичный, без меры воспитанный и сверх меры начитанный. Мечта молодых студенток, горящих желанием стать впоследствии профессорскими жёнами. Звали его Виктор Иванович, а прозвище он получил Пифагор. Один лоботряс принёс в институт портрет великого греческого математика и фото куратора. На фотографии он подрисовал усы и бороду, как на портрете, и отличить одного от другого стало практически невозможно. Вот так Виктор Иванович стал Пифагором, а был ли Пифагор двадцать пять веков назад куратором группы начинающих строителей, мы не знаем.