Гроб с Грэмом выставили на центральной площади, где еще недавно футболист забивал голы, где угрожал Чепмену, где женился на Ди. Подходить к телу не разрешалось, Судья опасался непредвиденных реакций, но можно было смотреть на покойного с трибун. Привилегированным жителям дозволялось выразить свои соболезнования лично вдове, то есть Диане, которая стояла чуть в стороне от гроба. И они подходили, почтительно выдерживая дистанцию друг с другом, но не с Ди. Мужчины норовили чуть ли ни прижаться к девушке, поцеловать ручку, приобнять. Ди с ужасом осознала, что похороны плавно перетекают в очередную свадебную вакханалию, а сама Ди, несмотря на истерзанное тело мужа на расстоянии вытянутой руки, воспринимается куском мяса. Некоторые из «скорбящих» не удостаивали Грэма даже дежурного упоминания, зато рассуждали о будущем бале невест. Не хватало только таймера, регламентирующего эти монологи Когда подошел черед Эммы, Ди, отрешившись уже от всего, не сразу расслышала и поняла ее:
Какая дикость. Господи, какая же дикость. Куда мы с тобой попали, вполголоса проговорила накрашенная и тоже наряженная в настоящее тканое платье, Эмма.
Ди оглядела ее.
Эмма, Эмма на тебе платье Вэлери помнишь, той, которую убили за СПИД.
Эмма отшатнулась от Дианы; действительно, это платье казалось ей знакомым но она и подумать не могла, что Крюгер принес ей вещи покойницы.
О господи. Точно.
Эмма развернулась и заторопилась к выходу с площади, но ускользнуть ей не удалось ее ловко взяла под руку и мгновенно, танцевальным движением, развернула к себе Мариэлла.
Милочка. Приходите вечером ко мне, у нас что-то вроде женского клуба. Делаем маникюр, обсуждаем новости. Познакомитесь со всеми, Мариэлла, как настоящий лидер, сразу решила взять Эмму в оборот, приходите, приходите. Вы же не против, Крюгер? Не боитесь наших дамских разговоров?
Крюгер уже успел подойти, и Мариэлла задала вопрос, как это делают, чтоб обозначить чье-то присутствие.
Мариэлла, Эмма еще не вполне привыкла к острову ко мне
А мы над этим как раз и поработаем. Эмма, ничего не стесняйтесь, у нас принято общаться искренне, но не обязательно откровенно. Крюгер, полагаю, вас к нам проводит.
Спасибо, сухо проговорила Эмма, Крюгер, нам надо домой.
Подожди, сейчас Судья скажет слово.
Судья как раз встал около Ди с усилителем звука в руках.
Сожалею, что мы не можем проститься с Грэмом, как это принято на большой земле. Память о нем навеки останется в наших сердцах, потому что он был отличным футболистом, был краской в нашей серой жизни. Он был открытым и сильным, был хорошим примером для ребятишек. Мы все возмущены тем, что произошло. И у меня нет никаких сомнений в том, что убийца скоро будет пойман и казнен! Для этого мы привлекли к расследованию Чепмена, он профессиональный криминалист, прибывший к нам на «Линкольне». Подвижки у дела уже есть, но в интересах следствия разглашать я ничего не буду, Судья обратил свое лицо и мегафон к Грэму. Дружище, ты будешь отомщен!
Диане на ум пришла странная мысль о том, как это дико выглядит со стороны: человек с мегафоном практически орет в лицо покойнику, и это считается актом скорби.
Грателли подал Судье маленький мешочек. Судья шагнул к гробу, и, высоко подняв мешочек над над грудью Грэма, высыпал из него землю. Грателли, стоящий рядом, поднес ко рту Судьи мегафон.
Покойся с миром, друг наш! Скорбим, что ты не обретешь большую землю вместе с нами.
Восемь мусорщиков по сигналу Грателли подошли ко гробу и подняли его. Зазвучала незнакомая Диане музыка, какой-то католический гимн, и носильщики понесли тело по улице в сторону клана аграриев.
* * *Лон стонал всю ночь. Он тяжело бредил, постоянно хотел пить. Девочка Айви и Энрике, которые остались при нем и уснули в обнимку рядом со своим кумиром, всякий раз пробуждались, подавали Лону напиться и не забыли дать ему лекарства, добытые Данитой по предписанию Альваро. Под утро пришел неловкий долговязый мальчик, четырнадцатилетка Квинтус, и разбудил детей.
Папка сказал, у Грэма горло перерезано вот так, дырка толщиной с палец.
Ого! Это ему месть великого Седана, с придыханием проговорил Энрике.
Какая месть? Это же военные его побили! Айви упрекнула друга в нелогичности.
Все равно. Грэм был плохой! Это Седан! заявил Энрике.
Кто такой Седан? прошептал очнувшийся Лон.