Так говорил наставник юному Кораху, а тот представлял себе ночное небо в прекрасной стране, которую учитель называл Ханааном, где его далекий предок, о котором он слышал столько преданий, три сотни лет назад смотрел на мириады звезд и разговаривал с Богом. Учитель, как и отец, не раз упоминал о некоем договоре, заключенным между тем загадочным Странником и открывшимся ему Богом. Договор этот был подкреплен предсказанием, согласно которому народ, произошедший от Странника, размножится по всей земле. И будто бы народ этот, выйдя из рабства, получит в награду Землю Обетованную, где должен будет выполнить некое, ему одному уготованное предназначение. Неясное, расплывчатое обещание Корах не был даже уверен, касался ли этот договор его лично, его семьи или всего народа, частью которого он себя ощущал.
Детство он провел среди людей, селившихся в шатрах в нижнем течении Нила и занимавшихся скотоводством и торговлей. Говорили, что некогда сам фараон подарил эту землю его прадеду или даже отцу прадеда за особые заслуги Йосефа перед Египтом. Трудно было поверить, что этот красивый старец в синем парике, который сейчас готовится вступить в мир мертвых, и есть Йосеф.
Про мир мертвых в его народе говорили мало и неохотно. Однако учитель часто обращался к тысячелетней истории Египта. А там потустороннее было вплетено в повседневность, как желто-синие ленты в волосы танцующих женщин.
Египтяне, говорил учитель, будь то фараон или последний раб, еще при жизни готовятся вступить в подземное царство, где они становятся подобны своим богам, и каждый получает столько благоденствия, сколько успел заслужить.
Мифы, традиции, обычаи, мир живых и мир мертвых все сплеталось, волновало, тянуло влиться в полноводную реку египетского житья-бытья. Но эта насыщенная жизнь протекала там, в большом царстве, в стороне от их тихого благополучия. У них же, казалось, не происходило ничего. Торговали, стригли овец, возделывали землю. Вот, пожалуй, и все.
Существовало, однако, одно занятие, для которого отбирали наиболее способных юношей каллиграфия и счетоводство, так ценимые египетскими чиновниками. Эти умения открывали путь к рычагам государственного управления, что было быстро усвоено Корахом. Не забывая о собственной традиции, он направил силы на овладение требуемыми навыками. Учитель, оказывающий ему всякую поддержку, выделял его из числа прочих учеников. Оценив в юноше пытливый ум, дисциплину и исполнительность, свойственные далеко не каждому, наставник в одном из писем замолвил слово о своем воспитаннике, и вскоре Корах был принят в коллегию писцов при столичном казначействе.
Итро
День клонился к закату, и долина Нила подернулась легкой дымкой. Можно было, наконец, сделать остановку и отдохнуть от палящего солнца в тени застывших во времени пирамид. Итро уже несколько дней находился в пути из Мидьяна, что в аравийской пустыне, сюда, в Пер-Рамзес. Неделю назад в его стан примчался посыльный фараона с приглашением принять участие в особом совещании. Взглянув на посыльного, Итро безошибочно угадал в нем царского скорохода, из тех, кому поручают особо важные дела, не терпящие отлагательства. Видимо, обсуждение предстояло серьезное, и Итро, не откладывая, стал собираться в путь.
Новый фараон, воцарившийся над Египтом двенадцать лун назад, все чаще призывал на совет мудрецов и жрецов храмов. Никто не знал о содержании бесед и о решениях, принимаемых в небольшой комнате в глубине дворца. Молчаливые стражники охраняли вход, и ни один звук не проникал из-за тяжелого занавеса.
Когда-то в молодости, еще при старом фараоне, Итро присутствовал на религиозном празднике в древней столице царств. Уже тогда, будучи верховным жрецом Мидьяна, он пользовался уважением высшего общества как знаток древних и современных религиозных культов. Жрецы храма Осириса хвалебно отзывались о нем фараону, и тот, по случаю торжеств, приветствовал Итро, вручив ему дорогой подарок. Изделие было выполнено ювелирно в виде яйца диковинной птицы, которое та приносит раз в пятьсот лет, и из которого сама же рождается. Жрецы объясняли подробно и путано, что с яйцом и птицей как-то связано рождение космоса. В тех разговорах с представителями священного культа Итро впервые услышал о тайном помещении за тяжелой занавесью.
Когда в сопровождении слуги Итро ступил в ворота древней столицы, землю уже окутали сумерки, а на небе проявились первые звезды. Особенно ярко светился большой треугольник, прямой угол которого располагался почти в зените. Итро слышал об известных лишь храмовым жрецам таинственных вычислениях, связывающих стороны таких треугольников некими закономерностями. Жрецы хранили свои знания с особой тщательностью и редко кому из непосвященных раскрывали подобные сведения.26