Утверждение, что все без исключения единицы запаса оцениваются на основе предельной полезности, кажется парадоксальным, оно оспаривается большинством даже тех теоретиков, которые в остальном присоединились к учению о предельной полезности.
Развязка парадокса очень проста. Утверждение, что все единицы запаса оцениваются кумулятивно на основе предельной полезности, тотчас же теряет видимость парадокса, как только оно истолковывается с позиций хозяйствующего человека. Теоретик не должен стремиться вложить в это толкование больше, чем это делает практическая жизнь. Жена рабочего, которая закупает необходимое для семьи количество хлеба, по-своему узнает, что она точно выполняет требования экономичности, если одинаково высоко оценивает все куски хлеба, и действия ее тогда не бессмысленны; и если в формуле, которой теоретик определяет ее действия, проявляется видимость бессмыслицы, то это вина теоретика, поскольку он не нашел ясного выражения для осмысленности действий. Поскольку все единицы запаса в хозяйстве оцениваются исключительно по предельной полезности, постольку полностью достигнута максимально возможная польза. Предельная полезность должна фиксироваться кумулятивно для всех элементов, чтобы не допустить такого положения, когда экономически установленная граница использования некоего ресурса не будет достигаться в той или иной точке, ибо совершенно недостаточно желания предотвратить неполное использование ресурса только для последнего элемента запаса, для «флангового элемента».
Из предельного закона вытекает следствие, что каждый делимый запас экономически оценивается путем умножения предельной полезности на количество единиц запаса (частей, штук). Если запас состоит из десяти единиц и каждая оценивается по предельной полезности в размере n, то все вместе они оцениваются по предельной полезности в размере 10 n. Это не новый закон, а только другая формулировка предельного закона, важность которой обусловлена тем, что она дает ключ к пониманию повсеместно осуществляемого на практике экономического расчета. (Фридрих фон Визер, «Теория общественного хозяйства»).
Итак, Визер утверждает, что ценность и полезность всего запаса блага определяется путем простого умножения ценности последней единицы на количество этого блага. Допустим. Но ведь если ценность и полезность последней (предельной) единицы блага близка к нулю, то мы получим, что и ценность всего запаса блага будет также близка к нулю! Умножение на ноль в результате дает ноль! И тогда получится, что ценность всего запаса воды в озере или всего урожая яблок также для нас равна нулю! А если в примере с Робинзоном мы будем определять ценность пяти мешков, просто умножив ценность пятого мешка на пять, то вполне может так получиться, что ценность всех пяти мешков окажется даже меньше, чем ценность одного только первого мешка, призванного удовлетворить наиболее важную потребность Робинзона!
Но ведь совершенно очевидно, что это не так и это абсурд. Если наш Робинзон готов довольно легко расстаться с пятым мешком, который удовлетворяет его наименьшую потребность, то это вовсе не значит, что он почти с такой же легкостью готов расстаться со всеми пятью мешками. Если мы готовы расстаться с каждым отдельным ведром воды или каждым килограммом яблок даром, то это вовсе не означает, что весь запас воды в озере или весь урожай яблок для нас также ничего не стоит если мы лишимся всей воды и всех яблок, то это будет для нас большой потерей. Тогда, возможно, ценность и стоимость всего запаса блага следует все же определять не по предельной полезности (то есть полезности последней единицы), а по средней полезности, то есть полезности какой-то средней единицы?
Глава 15. Стоимость в рамках натурального хозяйства
Каким же образом правильно определить полезность и ценность запаса блага? Как разрешить «парадокс» теории предельной полезности, описанный в предыдущей главе? Происходит ли оценка ценности запаса блага по предельной полезности (ценности последней единицы) или по средней полезности (совокупной полезности, деленной на количество единиц блага) или как-то иначе?
Конечно, никакого «парадокса» здесь нет. Проблема при определении ценности запаса блага возникает только из-за того, что маржиналисты и представители австрийской школы рассматривали очень абстрактную ситуацию, не имеющую особого практического и теоретического смысла. А потому и попытки разрешить этот «парадокс» выливались в довольно бессмысленные схоластические споры.