Рождение второго ребенка еще больше ударило по благосостоянию семьи. У них не было богатых родственников, которые могли помочь. А у Роберта не было и второй работы, где можно было подхалтурить. Нищая тоска, а не жизнь!
Старшему брату-искусителю не понадобилось долго уговаривать Роберта согласиться на преступление. Артур сказал ему, что уже все продумал, спланировал и уверен, что все пройдет, как по маслу.
А потом нарисовал воздушные замки и богатую, счастливую жизнь семьи Роберта после того, как они тихо и без пыли изымут лишнее из хранилища банка.
Артур заверял, что пропажи денег хватятся не сразу, и у них с братом будет уйма времени, чтобы скрыться. А потом уже, обменяв рубли на что-то более существенное, попытаться с семьей уйти морем из Грузии в Турцию.
Или же, на худой конец, раствориться на огромной территории Советского союза. Ведь и тут можно неплохо жить с такими огромными деньжищами!
Да, Артур умел убеждать, а Роберт умел верить.
Глава 5 декабрь 1978 года «Артист»
Квартирный вор-рецидивист, Николай Евгеньевич Криворуков, был человеком обстоятельным и пунктуальным. Тем не менее, несмотря на такие свои качества, особо везучим в своем ремесле его назвать можно было только с большой натяжкой.
Николай специализировался по кражам из квартир зажиточных столичных граждан. Причем в их семьях непременно должны быть и дети.
Он не вскрывал двери фомками, не проникал в закрома через форточки, не вламывался в жилища среди ночи с пистолетом и маской на лице. Его амплуа состояло совсем в другом и требовало недюжинных артистических способностей.
Криворуков в течение года собирал информацию о своих жертвах. Узнавал об их солидном благосостоянии и обязательном наличии маленьких детей в семье. А затем, в канун Нового года, он, в костюме Деда Мороза, приходил в московские квартиры с мешком подарков.
Удивленные хозяева говорили нежданному гостю, что не заказывали подобного мероприятия, но Дед Мороз по-доброму отвечал им через густую накладную бороду:
Не беспокойтесь! Это профсоюз решил сделать вам сюрприз и все оплатил для своих заслуженных работников, у которых есть дети в семье.
После этих слов возражений никогда не возникало, и радостные родители беспечно приглашали в дом Деда Мороза под столь же радостные возгласы ребятни.
Куклы, машинки, конструкторы и прочие детские новогодние радости дарились Дедом Морозом малышам взамен на просьбу прочитать стишок или спеть песенку.
Детки, по обычаю, водружались родителями на табуретку и звонкими голосами картавили:
Налядили мамы нас мы тепель класивые,
Дед Молоз плинес подалки мы тепель счастливые!
И правда, добрый Дедушка Мороз долго хлопал им своими рукавицами, обшитыми бисером, и вытаскивал из красного мешка вожделенный подарок, отвечая при этом наигранным басом:
Я веселый Дед Мороз,
И подарки вам привез.
Я привез вам море смеха,
Море счастья и успеха!
Дети всегда были счастливы и радостно хватали подарки. А вот у родителей, по прошествии некоторого времени, наступало совсем несчастливое прозрение.
Дело в том, что «веселый Дед Мороз» в процессе своего спектакля умело делал намеки на то, что совсем не против остограмиться вместе с этой добродушной семьей. Конечно же, хозяева непрозрачный намек понимали и приглашали гостя к столу. А тот наотрез отказывался выпить рюмку в одиночку и просил обоих родителей пригубить вместе с ним. А как же иначе? Новый год на носу! Грех не выпить за счастье, за удачу, за здоровье наконец. Откуда же им, бедолагам, было знать, что веселый Дедушка незаметно добавлял в их рюмки несколько капель клофелина.
После того, как родители засыпали, приходило время для игры в прятки с детишками. Дед Мороз говорил ребенку, занятому подаренной игрушкой:
Прячься, я считаю до ста!
Малыш прятался куда-нибудь в шкаф, а вор споро обыскивал квартиру, забирал ценности и исчезал без следа.
Предновогодняя неделя кормила Николая Криворукова весь год. За эту неделю он умудрялся обнести с пяток квартир, и украденного вполне хватало, чтобы безбедно жить остальные одиннадцать месяцев года.
Николай, готовившийся к своим декабрьским квартирным кражам, был в какой-то степени схож с артистами-неудачниками, тянущими плохо оплачиваемую службу в каких-нибудь второразрядных ТЮЗах. Николай, как и они, с нетерпением ждал своих «новогодних елочек», чтобы подзаработать на халтуре. Только вот гонорар за свои спектакли у Криворукова был куда больше, чем у других артистов-елочников, носящихся по новогодней, нарядной Москве в одиночку или со Снегурочками, от которых за версту несло шампанским.