Вас ослепляет гнев, это понятно. Но эмоции здесь плохой советчик, не согласился режиссер. Вы, Юрий, возбуждены и начинаете утрачивать способность рассуждать здраво. Давайте взглянем на ситуацию с холодной и трезвой головой. Нас собрали здесь для демонстрации фильма, в котором я снимал вас двадцать пять лет назад. Фильм планируют показывать принудительно. Чего хотят от нас добиться? Цель этих показов? Вот из чего нужно исходить.
Есть еще мысли? кисло спросил Алексей.
Есть. Кто за этим стоит?
За этим стоит Ох, мрачно заметила Жанна. Об этом нам сказала Ах.
Да, теперь мы знаем врага в лицо, с усмешкой произнес Юрий и снова обратился к Рэду: Где же твой приятель Таро? Тот долбанутый на голову писатель, который пригласил тебя на фуршет?! А, Витя?
Рэд пожал плечами. Похоже, он смирился с тем, что Юрий упорно продолжал называть его по паспорту, и решил больше не делать по этому поводу замечания.
Зачем нам всем крутить этот фильм столько раз? задумчиво проговорил Алексей. Он медленно опустился на пол и, вытянув ноги, прижался спиной к стене. В этом должен быть какой-то смысл.
О чем вы вообще, мужчины?! воскликнула Жанна, и все трое повернули головы в ее сторону.
Весь смысл в ответе этой девчонки на мой вопрос, с усилием выговорила она. Мы умрем здесь все! Вы что, ничего не поняли?!
Позвольте не согласиться, мягко сказал Рэд. Но слова Ах были немного другие. Дословно она сказала: «Все мы когда-нибудь умрем».
И что это меняет?
Мне кажется, что в данной ситуации мы столкнулись с нестандартным мышлением. А точнее, с буквальным, дословным восприятием фразы. Для примера расскажу вам один забавный случай, который произошел со мной, когда я учился в институте. На каком-то семинаре один парень обратился к отличнику: «У тебя есть запасная ручка?» Отличник кивает: «Есть». Тот ему раздраженно: «Ну, и чего ты тормозишь?» Отличник в ответ: «А в чем дело?» Паренек начинает злиться: «Почему ручку не даешь?» И слышит невозмутимый ответ: «Так ты не просил. Ты спросил, есть ли ручка, я сказал, что есть. О том, чтобы дать ее тебе, речь не шла»
Я бы такому отличнику эту ручку запихал туда, где солнце не светит, пробурчал Юрий.
Рэд не удостоил Есина даже взглядом.
Жанна спросила, умрем ли мы? продолжил он. Фактически мы все когда-нибудь умрем, и Ах на это намекнула. С моей точки зрения, вопрос нужно было бы задать более конкретно. Ну, вроде, собираются ли эти ребята нас убить. Или умрем ли мы в этом кинотеатре?
Учитывая, что у каждого из нас было по минуте, на подготовку к вопросам не было времени, словно оправдываясь, сказал Алексей.
Ладно, что мы знаем? спросил Юрий, слегка остыв. Выход здесь есть он за стеклом. Вероятно, эта хреновина как-то открывается, но нам неизвестно как. Выпускать нас не собираются. Пока что, во всяком случае. И руководит всем этим шизофреническим кинотеатром некий Ох. А еще мы все когда-нибудь умрем. Суперофигительный ребус. Какие будут предложения?
Послушайте, снова вмешался Алексей. Эти Ох и Ах Это ведь персонажи советского мультфильма!
Вы полагаете, что с этим мультиком прослеживается какая-то связь? спросил Рэд, и его высокий лоб прорезали морщины.
Пока взаимосвязь прослеживается лишь в том, что здесь собраны все актеры и режиссер фильма, устало сказала Жанна. Надо выяснить, кому это выгодно. Вспомните азы детективных расследований. Рэд прав, нужно искать причины. Может, кому-то этим фильмом мы перешли дорогу.
Вероятно, ваша теория верна. Но, как говорил Гете, «теория, мой друг, суха, но зеленеет жизни древо», сказал Рэд.
Юрий несколько секунд внимательно смотрел на бледную женщину, затем перевел взгляд на режиссера:
Все равно непонятно. Если претензии к тому, кто снял этот шлак вроде «Седой ночи», какие вопросы к актерам? Они просто исполнители!
На тонких губах Рэда заиграла снисходительная усмешка:
Не так все просто, уважаемый. Получается, вы соучастники. Свою долю славы, пусть и скандальной, вы получили.
Ладно. Мы тупо ходим по кругу, бросил Юрий. Лично я намереваюсь спать. Только воспользуюсь перед сном сортиром.
Об этом необязательно заявлять во всеуслышание, заметила Жанна.
Юрий ничего не ответил и, приблизившись к ведру, расстегнул ширинку.
Надеюсь, никто не хочет опорожнить кишечник? вдруг спросил Алексей. Извините, но я даже боюсь представить, что тут начнется, когда мы будем задыхаться от вони