Да какой там! с сожалением вздохнул Вилли. Руины одне ост`лись.
Ты же сказал, что Кэрконри была неприступной.
То-то и оно. Не враги её разрушили, а сам король-чародей. В`рнее, не разрушил, а забрал с собой, когда п`кинул наш мир.
Интересно, этот Вилли Пол-лепрекона сам на ходу выдумывал эти безумные истории или просто приукрашивал существующие легенды?
Эверетт мотнул головой, прогоняя с щеки жирного слепня. Он хотел было снова погрузиться в мечты о курорте (в первую очередь, конечно, надо будет проложить нормальную дорогу), но не тут-то было. Вилли шмыгнул носом, прочистил горло и всё пошло по новой:
Курои только притворился, что умер. На самом деле он отпр`вился в волшебную страну, где обитают фейри. И, р`зумеется, взял с собой Кэрконри. Надо же королю где-то жить? Кстати, он не был ч`ловеком, а происходил из Туаха де Дананн. Вы же знаете, что т`кое Туаха де Дананн?
Туата. Племена богини Дану, кивнул Эверетт, пытаясь сменить позу: от долгого сидения в телеге у него начали затекать ноги, кожу неприятно покалывало. Мне мать в детстве рассказывала сказки
Тс-с-с, Пол-лепрекона опасливо огляделся по сторонам, и даже его пегая лошадка, казалось, прижала уши. Не г`рите так. Это всё не сказки. Фейри до сих пор водятся в холмах, они могут обидеться и довольно злобно п`дшутить над вами. Лучше в`зьмите свои слова обратно, мистер Эверетт.
Не дождавшись ответа, Вилли вздохнул, пробурчал «ну как знаете» и целых пять блаженных минут молчал. Наверное, сам обиделся за своих «туаха».
Но стоило Эверетту расслабиться и задремать, как над ухом опять загрохотало:
Так вот, о короле Курои решил он одн`жды жениться. Знаете ли, в жизни каждого м`жчины наступает такой момент, когда он п`нимает: пора. Фейри или человек не важно. Вы, кстати, не женаты? Нет? Эх, жаль Вашей жене непр`менно бы п`нравилось у нас. Не зря же Ард Арт переводится на ваш язык как «Холм Чудес». Это всё неспроста, я вам г`рю Впрочем, может, оно и к лучшему. Коль вы не женаты, то в Трали есть парочка заведений тоже, знаете ли, с ч`десными дамочками. И не очень дорого. Ну, т`лько, если, вы, конечно, не п`желаете чего-то особенного. Вкусы-то, сами понимаете, у всех разные
Меня не интересуют дамы подобного рода, до Эверетта даже не сразу дошло, куда его зазывает собеседник. А вместе с пониманием пришло и яростное возмущение. Он что, похож на завсегдатая публичных домов? Приличные люди о подобных заведениях даже думать не должны, не то, что упоминать вслух.
Пол-лепрекона, кажется, понял его превратно, и, хихикнув, понизил голос до шёпота:
Ну, там же не т`лько дамы есть. Я ж г`рю: на любой вкус
Заткнись, идиот безмозглый! тут уж Эверетт даже выражений подбирать не стал. Ещё не хватало, чтобы его сочли мужеложцем! Дремучие ирландцы вообще знают, что это преступление, противное не только Господу, но даже обычному человеческому закону?
Эверетту вдруг вспомнился директор школы святого Архангела Габриэля недоброй памяти мистер Хэйг. Все ученики ненавидели этого лицемерного мерзавца. На первый взгляд тот был чопорным и благочестивым, никогда не упускал случая почитать мораль, подкрепив её цитатами из Библии. Если же считал, что слов недостаточно, в дело шли иные методы вразумления, ибо по мнению Хэйга (да и всех прочих наставников) ни одна наука не могла удержаться в голове у юнца, не будучи хорошенько подкреплённой мокрыми розгами.
Но в своём кабинете за закрытыми дверями седой и благообразный мистер Хэйг, как оказалось, совсем не стеснялся распускать руки, выбирая в качестве жертв самых скромных мальчиков, которые не осмелились бы рассказать об этом. Сам Эверетт узнал о том почти случайно от Дэниэла Овертона, своего лучшего школьного друга: Овертон однажды сорвался и больше часа рыдал у него на груди, взахлёб рассказывая о своих злоключениях. Разумеется, сперва Эверетт пришёл в ужас и самым постыдным образом, тоже чуть ли не плача, умолял отца, забрать его из школы святого Архангела Габриэля и перевести куда угодно, хоть к чёрту на рога. Но, увы, отец не поддался на уговоры, решив, что сын просто страшится наказаний и не хочет вырасти настоящим мужчиной.
Тогда Эверетт поклялся Дэниэлу, что защитит его от приставаний мерзкого старикашки и объявил мистеру Хэйгу войну. После этого школьные годы превратились в самый настоящий кошмар. По счастью, директор испугался возможной огласки, оставил несчастного Дэниэла в покое и стал вести себя очень осторожно. По крайней мере, никаких улик найти не удалось. Но после скандала, который так и не вышел за двери кабинета, мистер Хэйг возненавидел беспокойного ученика, осмелившегося бросить вызов учителю, частенько оскорблял его (разумеется, когда никто не слышал) и постоянно выставлял виноватым в любых проделках. Так что на память о школе у Эверетта осталось немало побелевших от времени шрамов на спине и неистовое желание однажды добиться своего и засадить старого извращенца Хэйга за решётку.