Это происходило каждый раз после того, как сбежавшиеся на ваши выстрелы твари вышибали из вас весь дух, саркастически произнёс Скип. А потом мне приходилось ещё и латать ваши подранные тела, он сделал паузу, а потом спросил: Вот скажите мне, Вольфганг, долго ещё мы будем заниматься онанизмом, а? Или, может, наконец-то, начнём реально учится противостоять тварям? после чего тяжело вздохнул и двинулся к бойцам, которых отбросил «ловкач». Один из них ещё как-то шевелился, а вот второй так и лежал без сознания Присев рядом с тем, который был без сознания, Скип запустил «лечилку». Боец вздрогнул, потом его выгнуло дугой, после чего он закашлялся:
Кха акх акх а-кха-кха scheiße! Скип ухмыльнулся это слово он уже тоже успел изучить, после чего развернулся ко второму раненому На того потребовалось секунд десять. После чего он встал и снова повернулся к командиру.
Ну так что будем делать?
Тот уныло посмотрел на куски тварей, порубленные «потоком плоскостей» и тяжело вздохнул:
А сразу вы не могли вот это всё показать?
Скип ощерился:
Вам припомнить что вы сказали мне на инструктаже перед выходом? командир тут же сдулся. Ну да тогда он категорически потребовал от мага «держаться в тылу и не мешаться под ногами». А когда Скип в первой же схватке попытался, всё-таки, вылезти вперед и хоть как-то вмешаться, сразу после боя, в котором тогда, почему-то, удалось обойтись почти без потерь, зажал его в углу и пригрозил, что если тот «снова полезет не в своё дело», то ему прострелят колени и отправят в тыл лечиться Но этот эпизод маг озвучивать не стал. Зачем если хватило и первого.
Хорошо, что вы предлагаете?
Скип усмехнулся.
Ничего.
То есть?
Я не предлагаю ничего. Я требую! Я отдаю приказ все выполняют. Если кто-то не выполняет вы его заставляете. В таком случае я готов после нескольких суток того онанизма, что вы устроили взяться-таки за ваше обучение. Если же нет можете валить к себе на базу.
Несколько секунд командир немецкого спецназа сверлил его яростным взглядом, а потом повернулся и обвел медленным взглядом своих подчинённых. Как будто спрашивал что-то у каждого. То есть понятно что А напоследок покосился на ошмётки тварей, разрубленных «потоком плоскостей» и разодранных «шипами».
Хорошо что нам делать?
Во-первых, выкиньте весь огнестрел.
Что?
Но Скип лишь усмехнулся и молча пожал плечами. Мол дело ваше. Поступайте как хотите. Да да. Нет нет. Немец нахмурился и скрипнул зубами, но потом, всё-таки, нехотя приказал:
Trupp entschärfen Sie die Sturmkarabinen und legen Sie sie auf den Asphalt![5]
Нет! маг энергично мотнул головой. Я сказал не аккуратно сложить, а избавиться. Полностью. И от всего огнестрела. То есть от пистолетов тоже!
Но это инвентарное имущество протестующе начал командир.
Я СКАЗАЛ ВЫКИНУТЬ! взревел Скип. Или пошли на хер! Валите со своими железками в расположение и сдавайте каптёрщику, если для вас подготовка и умение справиться с тварями менее важны нежели сдача по форме инвентарного имущества. Я понятно сказал? уж очень они его достали за те двое суток, что они бестолков и бесполезно лазали по Кёльну. Немец насупился, окинул мага злым взглядом и отдал новый приказ:
Kal, Johan sammeln Sie die Waffen und Pistolen des Personals und legen Sie sie in das Haus, in dem wir den Halt gemacht haben[6]
Два спецназовца молча кивнули и, повернувшись к остальным, начали принимать у них HK433 и «Глоки». С оружием немцы расставались с явной неохотой, но вполне дисциплинированно.
От патронов пусть тоже избавляются, приказал Скип, нехрен бесполезную тяжесть таскать.
Может и рации сдать? сварливо поинтересовался командир.
Рации? Скип задумался. Они могут работать в беззвучном режиме?
Естественно!
Тогда не обязательно. Но в бою вам на них отвлекаться будет смертельно подобно
Немец криво усмехнулся и, откинув клапан кармана, в котором находилась носимая портативная радиостанция, с помощью которой осуществлялась связь между ним и бойцами, демонстративно щёлкнул тумблером, отключая её. Но Скип никак не отреагировал на эту демонстрацию.
Когда бойцы, наконец, закончили избавляться от огнестрельного оружия и боеприпасов, Скип удовлетворённо кивнул и повелительным жестом приказал бойцам выстроиться перед ним. Командир скривился и произнёс: