Дина Юрьевна, заговорил он, должен признать, это впечатляюще. Если у нас и оставались какие-то сомнения насчет того, что мы сработаемся, то теперь, он торжествующе оглянулся на свою спутницу, и та кивнула, их нет. Слышите! Он внезапно откинулся назад, оттолкнулся ногами от стола и чуть проехал в кресле в сторону Шиманского, залихватски развернулся и подал руководителю бюро мясистую руку. Я с нетерпением хочу услышать и увидеть подробности, но главное я скажу прямо сейчас: лихие виражи это то, что надо.
«Поющие трусы» за окном закончили петь про сауну и завели «я хочу, как алла, как алла, как алла».
Шиманский глубоко вздохнул.
Глава 12
Вейск, 12 мая 2012 года
Абрикосы и вишни доцвели, яблони отчаянно доцветали, белые лепестки ковром покрывали землю под деревьями. И белые акации выстрелили запахом.
Алиса вышла на крыльцо и втянула носом воздух: да, сначала чувствуешь плотный сладкий аромат, словно стоишь перед плошкой свежесобранного меда. Потом запах раскрывается белым веером, обещая бессмертие и вечное лето.
Алиса вспомнила: запахли акации море прогрелось. В детстве они выскакивали в майское марево одесских улиц, останавливались, огорошенные внезапным ароматом вчера же еще не пахло! с криками разворачивались и бежали обратно по домам:
Мама, папа, водичка уже теплая, уже можно купаться, айда на море!
Никогда не ошибались.
А еще они делали так: брали белое соцветие в жмень, рывком собирали с тонкой цветоножки белые лепестки, а потом бросали горсть вверх и кричали «салют, салют!» и танцевали под ворохом лепестков. Алиса провела в воздухе кистью, словно подбрасывая невидимые лепестки, белый рукав взметнулся вверх.
Она глянула в сторону калитки, не возвращается ли Колька.
Сама она чуть свет побежала к бабТоме. У той, единственной из соседей, был установлен городской телефон, по которому можно было дозвониться в Одессу. Игорь к тому моменту уже ехал в автобусе, мобильный телефон в семье у взрослых был один и Игорь увез его с собой. Заявление в милицию о пропаже Дины подали еще вчера вечером, и дежурный, конечно, пообещал связаться с ними немедленно, как только что-то станет известно. Но свяжутся скорее с Ханной и Юрием Стояновыми до Вейска поди дозвонись еще. Поэтому Алиса и побежала звонить маме с отцом не появилось ли с вечера новостей?
Новостей не было.
Стоянов уже озадачил Петра Абрамкина, и тот поставил на уши всю одесскую милицию. Офис «Зигзага» оказался закрыт, личного телефона руководителя бюро найти никто не смог, все сайты, все источники, в которых упоминался «Зигзаг», давали только городской номер бюро. Дома Дины не было, Стоянов сообщил Алисе, что он еще вчера взял запасной ключ, который Дина отдала им на хранение, и сходил проверил квартиру. Пусто. И чемоданчика нет: Дина в пятницу собиралась пойти с вещами в офис, чтобы после работы сразу отправиться на автовокзал. При попытках дозвониться до Дины по мобильному телефону механический голос упрямо твердил про «вне зоны доступа».
Это так странно, думала Алиса, привыкли, всё рядом руку протяни, вот Дина, вот ее работа, вот ее дом, не было ни разу такого, чтобы срочно понадобилась и не достать. И Валера Антонович, ее начальник, приезжал ведь пару раз в гости не чужой человек. С Колькой они тогда вроде хорошо поладили.
Это был конец октября, вспоминала Алиса, сразу после Колькиного дня рождения. На сам день рождения Дина тоже приезжала и привезла подарок от Шиманского такой, что Колька визжал от восторга. Медь, которую так трудно было раздобыть тогда в Одессе, без которой Колька приуныл и не мог продолжать свои эксперименты с гальванопластикой. Конечно, для архитектурного бюро не составило труда найти медь для мальчика. Шиманский помог Дине, Дина привезла подарок, и Колька в первый же будний день набрал городской номер бюро и попросил к телефону Валеру Антоновича.
Алиса положила руку на шею, вспоминая, как она удивилась в тот момент: без всякого заикания, без заминки даже, словно всю жизнь держал в руках телефон, ее сын захлебывающимся от восторга голосом благодарил человека, которого до того видел пару раз и то мельком. Именно тогда он и спросил: «Хотите приехать к нам в гости?» и именно тогда Шиманский ответил: «Конечно, хочу».
И приехал спустя неделю.