Знаете, я не скажу, что мне это интересно, обратился он к Юкиаре и остальным, но надо как-то поддерживать диалог, раз уж мы здесь. Поведайте нам, что из себя представляет наставник, ваше сборище, чего ради оно вообще существует?
Мы бы сказали, ответил ему гуманоид с плавниками на голове и покрытый синеватой чешуей, похожий то ли на рыбу, то ли на земноводную рептилию, но наставник просил нас не говорить ничего на этом вечере. Он хотел все раскрыть сам.
Чем больше я слышу об этом вашем наставнике, тем меньше ему доверяю, сказала Карен, поежившись, будто она тут же усомнилась в уместности своих слов.
Зря вы так, сказала Юки, если бы не этот человек, нас с братом, может, уже и не было бы. Он расскажет все, что нужно, лучше, чем любой из нас. Слушайте, она собралась встать, точнее, подскочить, но передумала и осталась сидеть, поджав ноги, может быть, пока наставника нет, мы все перезнакомимся? В плане, узнаем друг друга поближе, расскажем что-то о себе, как вам идея?
Карен, Хельд и равшар Гранаш переглянулись:
Да вот, некоторых из присутствующих мы уже видали в таверне недавно, сказала Карен.
Что там, мы лишь только сняли комнаты, а я, например, даже обойти деревню не успел, что же за напасть!
Подожди, Сангельс, одернула Юкиара брата, это прекрасно! Значит, знакомиться будет легче. Ведь некоторых наружность моих друзей, скажем так, может несколько ввести в ступор, на нее покосился дородный мускулистый равшар с обломанными рогами, покрытый шрамами и с клеймом на лбу, и Юки помотала головой и воскликнула, нет-нет, я имела в виду другое, вы все красавчики, особенно ты! она похлопала равшара по спине, но у них оружия столько, что хватило бы на целый арсенал.
Не благодарите, сказал рыбоголовый скиарл, носивший, как это ни странно для его расы, увеличительные стёкла в стальной оправе, которые держались на кожаном ремне, руки и торс его были обмотаны тяжелой цепью, а из рукавов высовывались кончики лезвий, кстати, меня зовут Хьерген, местный оружейник, создаю оружие, проектирую, чиню, делаю все, что могу.
В основном он его банально латает, усмехнулся бородатый человек с топором.
Он действительно выглядел, как старик, причем, не любящий за собой ухаживать. Борода его была спутанной, в ней виднелись какие-то крошки или даже насекомые, на лысине его уже проступили пятна запекшейся крови, что еще больше старило этого человека, если не считать морщинистого лица и щербатости. Многих зубов ему недоставало, а те, что еще имелись, были кривыми и практически гнилыми.
Неправда, решила съязвить Юкиара, наше латает, зато себя вооружил будьте-нате. Я таких прорывных механизмов для ближнего боя не видела нигде в Союзе. Если бы он больше думал и о нашей боеспособности, королевские войска не были б нам так страшны. А это она провела рукой в сторону мужчины, но он ее быстро осек.
Я и сам в состоянии представиться, девочка, он закашлялся, снова хлебнул пива из деревянной кружки, вытерся рукавом и продолжил, Краух Гримбла я. Родом с Севера, нетрудно догадаться, что по крови северянин. Воевал я в девяностые годы на стороне своего народа и вождя-освободителя, о чем ни секунды не жалел и не жалею.
Монахиня, скромно покачала головой, не проронив не слова, когда человек в красной бандане предложил ей оставшуюся куриную ножку.
На мой взгляд, жалеть есть о чем. Когда братья идут друг на друга с оружием, когда по воле Арая Илгериаса им завещано жить на одной земле, в одной стране это против Бога.
Замыслы Бога не понять нам, простым смертным, преподобная, ответил Шаабан, помешивая суп деревянной ложкой. Возможно, Северная война и замыслы короля северян Грора Свободолюбца сепарироваться от Союза благая цель для их народа и входит в планы Арая Илгериаса. В Книге Трёх Миров сказано, что всем живым существам быть братьями и сестрами положено. Но когда Аргоя фактически делает своим протекторатом Клирию и Север это прямое нарушение заветов. У нас в эти лихие годы на юге тоже было освободительное движение.
И ты в нем участвовал, не спросил, а констатировал факт Гримбла.
По глупости, брат мой бледнолицый, улыбнулся Шаабан, мир победит любую войну, это я понял, когда принял сан и монашество.
Арстель и Хельд переглянулись они оба поняли, что этот клириец отнюдь не всегда был монахом и твердил всюду богословские проповеди. Судя по обилию кинжалов и метательных ножей у него на поясе и перевязной ленте, у этого человека могло быть весьма темное прошлое.