Он, Ания, как назло, забыла все слова и старалась проглотить огромный комок, неожиданно возникший в горле, этот человек он необычный.
Знаю, так же спокойно ответил Кларот, с каждым шагом приближаясь к девушке. Иначе бы ты его не привезла.
Староста спустился и склонился над чужаком, после чего внимательно его осмотрел. Его глаза заблестели, а рот расплылся в улыбке, когда он увидел протез. Быстро зайдя сбоку, он выставил ладонь перед ртом блондина, но, не удостоверившись, решил прощупать пульс на запястье, и Ания готова была поклясться, что заметила разочарование, всего на мгновение проскользнувшее у него на лице.
Поговорим в моей комнате. Возьми тележку и следуй за мной, сказал Кларот и, с несвойственной для его фигуры прытью, обошел «трон» и скрылся из виду.
Что? спросила растерянная Ания, но, не получив ответа, суматошно направилась за ним.
За кучей мусора оказался проход, ведущий в помещение, о котором она раньше не имела понятия. Староста уже поджидал ее у двери, схватившись за вычурную позолоченную ручку, и жестом остановил беспалых (они бездумно потрусили следом). Ему и Ании предстоял разговор наедине, а мерзкие улыбки, заблестевшие на лицах у подручных, сильно насторожили сбитую с толку девушку.
События развивались слишком стремительно, чтобы мусорщица могла здраво оценить ситуацию. Есть такие двери, куда нечасто приглашают войти, но куда заходить совсем не следует. Все они обладают особой аурой, в точности как и их высокопоставленные хозяева, видимой нормальностью, скрытой, но реальной опасностью.
Девушка переступила порог, после чего дверь за ней тихо захлопнулась и закрылась на замок.
Это оказалась самая большая и красивая комната, которую она когда-либо видела. Металлические стены, окрашенные в теплый охристый цвет, послужили плацдармом для картин, изображающих мужчин и женщин в старинных нарядах и пейзажи настолько красивых мест, что они могли существовать лишь в фантазии художника. Но одно полотно затмило все остальные: длиной в четыре метра, изображающее побоище, где сотни людей на лошадях погибали в шквале огня. Противостояли им всего два десятка солдат, разделившихся по парам, и стоящих рядом с пушками из черного металла. Они не бежали, не пятились, просто смотрели ведь сила была на их стороне.
В центре у стены стояла деревянная двуспальная кровать с резьбой на спинке в виде какого-то цветка. Остальное пространство занимали запечатанные коробки, собранные в пирамиды по группам. Наверняка товары для следующего аукциона.
Пока Ания любовалась местным убранством, староста снова прильнул к протезу чужака и разглядывал его в мельчайших подробностях.
Где ты его нашла? спросил Кларот.
Рядом с дорогой к поселению, ответила девушка. Она посчитала, что этого объяснения будет достаточно. О странной способности, используемой чужаком, и обо всем произошедшем на минном поле Ания решила умолчать. Она и сама до конца не понимала, что там произошло, и чем больше времени проходило, тем больше все это казалось навеянным сном.
Интересно, староста провел рукой по металлическому протезу. Что с ним? Почему он без сознания?
Не знаю, я нашла его таким, соврала мусорщица. Надо о нем сообщить. Он какой-то странный. Скорее, пока не очнулся!
Кларот отдернул руку от протеза, слишком резко, чтобы это осталось незамеченным.
Ания, присядь рядом со мной.
Староста пересек комнату и приземлился на кровать. Он опустил руку на багровое покрывало и медленно погладил место, которое должна была занять девушка. От этого зрелища по ее телу прошла мелкая дрожь.
Мистер Кларот
Никакой я не мистер, перебил ее староста. Мы семья, мы держимся друг за друга, защищаем и оберегаем своих. Называй меня Янус.
Староста еще пару раз похлопал по кровати, ненастойчиво пока что.
Ания сделала над собой усилие и сдвинулась с места. Ей было страшно, мерзко, хотелось поскорее убежать, словно она опять оказалась на минном поле, только совсем другого рода.
Мусорщица села поодаль, старалась сохранить дистанцию, но одним рывком староста его сократил. Кожей на руке она почувствовала колючий неприятный материал его пиджака. Ладонь Кларота опустилась на бедро Ании, чуть ниже, чтобы забить тревогу, чуть выше, чтобы не придать этому значения.
Ты красивая девушка, его хриплый голос звучал слишком близко, его дыхание, с трудом вырывающееся изо рта, оглушало ее. Ания терпела то, что не простила бы никому другому. Почему? Из-за власти, которой он обладал? Не только. У нее ничего не было, ее никто не защищал.