Вдумываясь сегодня в эти слова, мы, живущие в XXI веке (по терминологии Шпенглера, в «будущем тысячелетии»), должны быть снисходительны к их автору, понимая, что сто лет назад ему было открыто, конечно же, далеко не всё. Россия проходила и проходит свой исторический путь не случайно, а промыслительно в соответствии с Абсолютным замыслом. Мы сегодняшние это одновременно и наше прошлое, и наше настоящее, и, главное, наше будущее. В реальности мы это и город (прогресс), и земной простор (духовность). Мы и Москва, и Петербург в одном лице. Мы это неразрывное единство Ивана III, Петра Великого, Льва Толстого и Федора Достоевского. Только будучи такими, мы способны выполнить возложенную на нас историческую миссию.
Простим Шпенглеру, что он, ратуя за сохранность прарусскости для пользы всего человечества, полагал целесообразным бытие русского народа до нужного времени «вне истории». Что он не понимал уникальной способности нашего народа: именно самостоятельно/самодержавно живя в истории, обеспечивать её будущее, проходя испытания и готовясь к исполнению предначертанного, сохранять себя, всякий раз заново обретать святую прарусскость в ситуациях, когда, казалось бы, она утеряна безвозвратно. Причём, обретать не формально, а сущностно, качественно адаптируя её к новым условиям действительности.
Мы должны быть благодарны немецкому мыслителю за то, что он подвигает наше сознание к необходимости разумно опереться на эту наивную прарусскость, нетерпимую к чуждому и оберегающую нас от «постижения духа (а точнее бездуховности) искусственно навязанной и неподлинной истории». К необходимости развить прарусскость применительно к современной эпохе глобализации на основе подлинной русскости Достоевского, в «апокалиптичной вселенскости» которой уже угадывается её эсхатологическая сущность комплексное мирохранение, т. е. хранение мира во всех его проявлениях: как планеты Земля, как человеческого социума, как невоенного состояния человечества и как душевного покоя человеческой личности[54].
В контексте реализации задач российского нациестроительства логично поставить перед собой, пусть не совсем лицеприятный, но жизненно важный для нас россиян вопрос: являемся ли мы сегодня носителями этой «русскости Достоевского», определенной Шпенглером в качестве духовной основы «находящейся в возникновении» российской страны-нации как единственной потенциальной «культуры» современного мира «цивилизаций»? Достаточно ли её в нас, чтобы мы сумели обрести то новое мировоззрение и новое мироотношение, которое названо автором «Заката Европы» как «апокалипсическое христианство будущего тысячелетия»? И если мы таковыми русскими пока не являемся, то как нам вернуться к своей сущности, к своим духовным истокам? Как это сделать с учетом того, что сознание ряда наших сограждан зомбировано идеей о якобы происходящем в России «переломе исторического значения», в ходе которого «мы расстаемся с традициями российской империи» и «должны освоить культуру тех стран, которые более преуспели в развитии демократии, в экономической и политической конкуренции, в верховенстве права»?
Неужели и вправду мы сегодня, как наши прадеды и деды в начале XX века, говоря словами Шпенглера, «пресытились высотой собственной культуры» до такой степени, что испытываем к ней отвращение?! Неужели мы настолько ослеплены манией потребления, что не желаем чувствовать «дыхание вечности», видеть очевидный факт наступления Последнего времени и осознавать неумолимо приближающийся конец человеческой истории, который «обостряет до боли духовную ясность»?! Неужели готовы и далее пребывать в гибельном заблуждении, что «никакого национального кредо в сегодняшней России не существует», позабыв при этом и об издревле хранимом в душах наших предков былинном образе недоступного злу праведного Града-Китежа, и о духовном проекте XIV века «Москва Третий Рим»?! Неужели мы настолько опрометчивы, что в очередной раз предпримем тщетную попытку проигнорировать исторически выстраданную и душевно выношенную Россией идею «спасения мира», отодвинув от себя по времени «то, чему должно быть» реализацию задачи стать собой?!..
Глава II. Каково сакральное предназначение российской нации
1. Как соотносятся между собой понятия «Россия» и «конец света»
Тема «конца света» под влиянием лукаво-умной Антисистемы[55] так часто и некорректно поднималась в человечестве за последние без малого две тысячи лет, что, перестав вызывать к себе серьезное отношение со стороны многих, постепенно превратилась в своеобразную моду по выдвижению «очередного срока» или «очередной причины» этого самого «конца». К сожалению, сегодня значительное количество людей просто не верит, что такое событие может произойти. При этом кто-то пытается по-своему «мотивировать» его невозможность, а кто-то, что называется, просто гонит от себя подобные мысли. Словом, человечество настолько не хочет осознавать пугающую реальность и настолько привыкло к перманентно не осуществляющейся угрозе гибели, что перестало воспринимать её объективную предопределенность. А зря! Это именно тот случай, когда, как говорится, незнание не освобождает Тем более от тех роковых последствий, эсхатологическое знание о которых дано человечеству Творцом.