Тамара изумилась:
А как ты это поняла?
Катя открыто посмотрела:
Сидишь или бегаешь целыми днями с документами. Это раздражать стало. Понятно, что на побегушках начинают все. И я думала, что адвокатская деятельности мне будет нравиться. Поэтому терпела.
И? Вера внимала каждому слову, как и Тамара с Леной. А вот Лидочка скучающе смотрела в окно.
Адвокаты всё это время перед глазами были. Я на них насмотрелась вдоволь.
И? Верочка не унималась.
Поняла, что не хочу этим заниматься.
Почему?
Катя пожала плечами:
Не хочу и всё. Разве чувствам требуются объяснения?
Тамара искренне восхитилась:
И ты так просто ушла?
Катя улыбнулась:
Конечно, было непросто. Это сейчас легко рассказывать. Сколько времени прошло.
А тогда? воскликнула Леночка.
Ой, девочки, что вы за скучную тему выбрали. Мы ещё даже ухажёров не обсудили попытки Лиды сменить тему не увенчались успехом.
Леночка отмахнулась:
Подожди Кать, а что родители тебе сказали? у Лены родители были похожи на Тамарину маму очень пеклись о дочки.
Катя улыбнулась:
Конечно, по головке не погладили. Но я не одна в семье. В это время как раз брат женился, а родители его пассию в штыки восприняли. Удар мы разделили. Но дело-то не в этом!
А в чём? хором выдохнули Лена, Вера и Тамара.
А в том, что стоит пройти любые мучения, чтобы выбраться из болота того, что не нравится.
Тамара вздохнула:
Да уж Думаю, ты права.
Разговор тёк дальше. Катя рассказала, что увлеклась макияжем и работает в этой сфере.
А сама чего не накрашена? скривилась Лидочка.
Катя вместо ответа улыбнулась.
Тамара спросила:
А нам макияж сделаешь?
Катя кивнула:
Если есть чем краситься.
Девочки покачали головами:
Зачем на дачу тащить?
А Лида фыркнула:
У меня есть. Но дам, если пообещаете беречь и экономить у меня дорогая косметика.
Леночка выгнула брови. А Лида вздёрнула носик:
На себе не экономят, она повернулась к Кате. Но, Катька, я тебя не понимаю престижную профессию поменяла.
Да, кивнула Катя, её даже не смутили слова Лиды. На себя!
Глава восьмая
Дорога для Тамары прошла в изумлении Катиной смелостью. Как она изменилась. Тамара симпатизировала Катюше в институте тихая милая девочка с хорошими оценками. С ней хорошо было обсуждать занятия. Она помогала разобраться в непонятном материале, с готовностью давала списать пропущенные лекции. А вот вне этих тем беседы не складывались. Казалось, Катю больше ничего не интересовало.
Тамара не ожидала за эти полтора года с окончания института Катерина, как Тамаре теперь хотелось её называть, расцвела. Уверенный взгляд, расправленные плечи, ясная улыбка. Тамара прилипла бы к Кате, если бы могла. Но из электрички Катя вышла с Варей они так и пошли вместе, весело болтая. Тамара же пошла с Лидией и Леночкой. Здесь беседу захватила Лида с любимой темой про мальчиков.
Хорошо, что Леночка умело перевела разговор на саму Лиду, и Тамаре оставалось только кивать и ахать. Мысли витали далеко. Зато ушло волнение. Показался знакомый посёлок, где располагалась дача Кирилла. Не то, что вся группа, а весь первый курс бывал здесь не единожды. Кирилл любил шумные компании и большие вечеринки. Это смущало Тамару в пору их близкой дружбы она любила тишину и только самых близких людей рядом. Таким раньше был отец, так неожиданно погибший.
Кирилл же обладал замечательными родителями состоятельными и понимающими. Они разрешали сыну всё и собирать тусовки на даче, и прогуливать сначала школу, а потом и институт. Удивительно, что это не влияло на оценки. Его любили и друзья, и учителя. Быстрый ум, весёлый нрав, подвешенный язык, а ещё великолепная игра на гитаре. Это всё оставляло неизгладимое впечатление от тусовок, устраиваемых Кириллом.
Большие кампании не утомляли его. Он после сборищ приходил в институт свежим и готовым отвечать на вопросы преподавателей. Сокурсники в это время кемарили и считали ворон, вспоминая вчерашнюю вечеринку.
Сердце застучало часто, когда Тамара подходила к знакомым воротам. Она уже не была здесь два с половиной года.
Кирилл же, как рассказали девочки, собирал сокурсников минимум два раза в год: на свой день рождения в декабре и обязательно на Ивана Купалу.
Тамара вцепилась в Леночку, тараторя и смеясь. Она скрывала страх, который сидел внутри.