Да не спалось, тихонько проговорила Бетти, присаживаясь на скамеечку рядом.
Майк последовал ее примеру.
Помнишь, как нам жилось прежде на земле? предалась воспоминаниям Бетти. Как ты тогда выходил меня? Как укладывал спать, рассказывая чудные истории о том, как будет хорошо житься на природе, в чистых полях Облачного Города?
Майк покачивался в ритм ее голоса. Неизвестно почему, но на душе становилось хорошо. Он успокаивался. Мысли унеслись в прежние счастливые времена. Так они просидели без сна почти целую ночь. Только под утро он прилег на часик, но работа ждала.
Яблони не будут сами себя поливать! раздался голос тетушки в коридоре. Она проходилась по дому, проверяя, чтобы все работники занялись делом.
Майк и сам не заметил, как очутился на поле. Сон наваливался со страшной силой. Он успел полить десятка четыре яблонь, когда дошел до той, что стояла с румяными яблоками (те все бочки смело подставили в сторону солнца). Это был сорт Квинти. Через пару дней Майк уже собирался снимать урожай.
Да вы готовы, мои хорошие! щупая низко висевшие яблоки, пробормотал Майк. Вот пойдете скоро в мир! Но как же спать охота! Думаю, никто не пострадает, если я расположусь в вашей тени и посплю пару часиков?
Сказано сделано! Он расстелил какой-то фартук с розочками, вышитыми Бетти, улегся на него, закинув голову, и задремал.
Глава 5. ОткровениеЧудно! С яблони на него смотрела пара задорных желто-красных глаз! А Майк протер свои глаза. Так и есть: на плодоножке, крепившейся к тоненькой ветке, висело налитое яблоко и смотрело прямо на него.
Ты кто? удивился Майк.
Яблоко, казалось, не услышало его. Или не подало виду, что услышало.
Квинти! раздалось с другой стороны.
Майк посмотрел туда. Там, не далее пяти метров от первой яблони, стояла другая королева сада, названная в честь какой-то там оперной австралийской певицы. Завязи тут были еще совсем ранние, она недавно отцвела, и плоды только-только начали расти.
Это ты, Мельба? отозвалось яблоко, висевшее над головой Майка. Почему-то это вовсе его не удивило.
Я, я, раздался изумительно нежный голосок.
Майк посмотрел на нее. Ну да. Еще совсем рано для нее. Контуры неоформившиеся, малопривлекательные. Глазки яблоньки, правда, такие чуткие, что ли? Участливые! Майк улыбнулся.
Знаешь, как я обрадовалась сегодняшнему солнышку! Оно пригрело меня прямо в бочок! продолжил женский голосок.
Да что же это? покрутился Квинти на своей ветке. Послушай, Мельба, я тут ищу себе хорошенькую, румяную пару, а ты уже какое утро досаждаешь мне своей зеленью?
Вот и ничего не досаждаю, нисколько не обиделся голосок и продолжил. Рано-поутру выпала такая роса. Я, если бы могла, так бы и покатилась по ней, так бы свистя полетела, крутясь и подпрыгивая! Знаешь, как те маленькие смешные жучки?
Она еще долго что-то говорила, пела. Ветка яблони Мельбы соприкасалась с веткой яблони Квинти. Так что они при желании могли бы скоро дотянуться друг до друга. Об этом тоже говорила Мельба. Но Майк быстро запутался в ее словах и рассказе, настроение и тема которого менялись едва ли не каждую минуту. Майк просто лежал и смотрел то на небо, то на яблоки. Вдруг Квинти не выдержал, соскочил с плодоножки и побежал от ветки в противоположную сторону.
Эй, ты куда? удивился Майк. Там заканчиваются плодовые яблони!
И верно! Там начинались груши, а еще дальше сливы. Но Квинти это не остановило. Майк с любопытством следовал за ним по пятам. Впрочем, пяток, разумеется, у яблока не было! Но как-то же он умудрялся перебегать с ветки на ветку, подпрыгивать в тех местах, где расстояние составляло даже десятки сантиметров! Видно было, что Квинти находился в прекрасной яблочной форме. Еще бы! Он созрел, самый сок! Нет, точно надо будет снимать в ближайшие дни, а то прямо не угнаться! И действительно: Квинти прямо вошел в раж, перемахивая теперь дерево за какие-то считанные минуты! Майк едва догнал его у ближайшей груши. И как раз вовремя: Квинти что-то увлеченно вещал!
вот такие дела, говорил Квинти, так что со мной не заскучаешь уж точно! Твои бочки да мой румянец что еще нужно для жизни? Целое поле в нашей власти! Выбирай, как говорится, местечко, да живи, не зная горя зимы!
И он запел какую-то яблочную балладу, от которой у Майка вспотела спина. Что уж говорить, казалось, бы о другом фрукте? Но нет. На Квинти смотрела свысока знатная особа! Это была Июньская Липотика самый ранний сорт груши! Или румянобокая. И не зря ее так прозвали: уже сейчас на ее удлиненной лампочковидной фигуре проступали красивые масляные цвета переливы желтого и красного. Нежные пупырышки пробегали по изгибам кожуры, завлекая. Но взгляд ее, взгляд!