Раз уж вместо той большой и светлой правды ему как есть, до чего и впрямь весьма вот сметливо подсунут дешевую аппликацию в стиле «просто, понятно и доступно всем».
42
И этак-то оно и вправду иногда случается как раз оттого, что целое учит и вдохновляет к душевному подъему, ну а рваные клочки расхожих истин запросто затем приучат человека к нигилизму, а также к тому почти бессознательному отрицанию природы как сложнейшей структуры, в дебри, которой попросту никак нельзя сходу вламываться носорогом.
Ну а в действительности можно разве что и впрямь довольно-таки уж совсем осторожно расчищать себе путь посреди ее бескрайне и по сей день донельзя ведь весьма этак запутанных зарослей.
Вот чего пишет по этому поводу писатель Сомерсет Моэм в своем романе «Луна и грош»:
«Неужели, по-твоему, красота, самое драгоценное, что есть в мире, валяется, как камень на берегу, который может поднять любой прохожий? Красота это то удивительное и недоступное, что художник в тяжких душевных муках творит из хаоса мироздания. И когда она уже создана, не всякому дано ее узнать. Чтобы постичь красоту, надо вжиться в дерзание художника. Красота мелодия, которую он поет нам, и для того чтобы она отозвалась в нашем сердце, нужны знание, восприимчивость и фантазия».
Да только фантазия эта должна быть именно во всем весьма этак до чего еще многозначительно развитой и творческой, а не исключительно ведь до чего еще расфуфыренно восторженной или совсем бесцельно как есть умиленно прекраснодушной.
Всякая чувственная сладостность, основанная не на разуме, а на блаженных эмоциях всего-то навсего радость неземного бытия в окружении весьма ласковых чьему-то сердцу иллюзий.
В реальности всякому высокому духу нужно иметь железобетонно твердую опору на этой отвратительно грязной земле.
Нельзя парить в облаках и при этом верно видеть то, что происходит где-то далеко внизу.
С высоты праздно сытого до чего только блаженно несведущего жития-бытия до чего многое подчас явно видеться слишком мелким и ничтожным
А потому и калечить уже кем-то до того вдоль и поперек искалеченные людские судьбы и будет казаться самым что ни на есть благородным и праведным делом.
Есть люди фанатично стоящие за добро никак при этом не понимающее, что сам этот их фанатизм явно лютее лютого зла.
Да и вообще всякая естественная простота чего бы то ни было может быть выкуплена одним разве что донельзя тяжким интеллектуальным трудом, и ему обязательно должно будет оказаться всецело продуманным, а то чувство блаженного полета для всего человечества запросто может продлиться и куда подолее, нежели чем несколько каких-либо самых злосчастных секунд.
43
И всякое весьма строгое идеалистическое препарирование всей повседневно нас окружающей действительности есть сущее снятие с нее шкуры, и уж когда будет она полностью освежевана, то вот именно тогда и человек сможет еще более чем вероятно оказаться на этой земле чем-либо отныне вовсе не нужным и попросту сколь исключительно фактически лишним.
Природа, в конце концов, именно что, неминуемо сжив нас со света, весь род людской всячески вытеснит, никак не стерпя над собой насилия, и произойдет это именно из-за одной той донельзя глупой нашей привычки все, значит, разбивать на куски, дабы затем наскоро склеивать его заново, но во всем непременно «по-своему».
Ну а как раз-таки именно в свете всего того уж доселе вышеизложенного, истинному так конструктивному созиданию и вправду фактически должно будет до чего еще весьма ведь своевременно предшествовать время того самого исключительно так всецело «новаторского» нашего познавательного разрушения.
И это и впрямь кое-кому подчас кажется чем-либо весьма вот безупречно вполне достойным и естественным поначалу ведь все, то ныне существующее до самого так основания буквально-то под самый корень изощренно разрушить, разбив все уж чьи-либо составные части на всяческие те наиболее мелкие, мелкие его осколки.
Ну а лишь затем и составить в уме подробный и сколь весьма ведь основательный план, как это именно его во всем том дальнейшем весьма уж посильно переоформить заново в некое единое, разумное, но главное теперича как раз-таки чисто во всем по-нашенски скроенное целое
44
И это явно находит вполне доподлинное отображение во всей культуре и искусстве, но прежде всего это сколь и впрямь весьма этак незыблемо разом касаемо всякой уж той или иной истинно на редкость более чем немыслимо донельзя разнообразной человеческой натуры.