Причем это именно Сталин безо всякой в том тени сомнения и породил всю ту серую братию, крепко-накрепко скованную одним лишь совсем этак скверным душком леденящего все их нутро нисколько вот явно не человеческого, а истово звериного страха.
23
А началось все это как раз-таки с того, что чьи-то радужные мечты кровавыми строками, сколь выпукло затем вписанные в историю всех тех безо всякого исключения народов России во всем том дальнейшем более чем однозначно и превратились в блестящую шелуху распрекрасных слов, расходящихся с делами в самые подчас фактически противоположные стороны.
И главное, это было тогда организовано никак не для убийства и смерти, а во имя праздника жизни тех, кто мнил себя всецело имеющим право верховодить толпой своих отныне безликих сограждан, начисто же беспощадно новой властью лишенных всякого былого гражданства, зато обретших революционный мандат на полную безысходность серого беспросветно тягостного бытия.
24
Причем вполне вдосталь кое-кому до тех самых бесславных времен безмерно уж совсем так приевшиеся сущие серость и скука всего-то лишь разве что явное производные самого еще обычного тихо дремлющего прозябания.
Да вот, однако, и впрямь исключительно же рьяно сменить его на ярую усладу извечной борьбы было бы возможно, разве что на короткое время неистово как есть, полностью совсем до конца, разорвав путы, сдерживающие обывателя в рамках строгого соблюдения всех тех так или иначе бытующих в обществе социальных и уголовных законов.
А соответственно сему, вытеснить серость и скуку неизбежно само собой еще означало породить вездесущую темень, да и промозгло скабрезную комиссарскую ложь.
И кстати, серость, по всей ее сути, нисколько не есть вполне естественное преломление чьих-либо наиболее низменных человеческих качеств, а прежде-то всего выражает она собой сколь наглядную канву как-никак весьма незатейливо суетливого существования, в котором слишком этак еще мало того действительно творческого, зато немыслимо всегда много истинно житейского и неприметно серого.
25
Ну а когда на землю нисходит красная мгла революции, серыми оказываются буквально-то все, а тот, кто не становится таковым и сердцем своим никак не принадлежит к той всецело заглавной фактически уж на раз совсем безудержно и буйно ныне решающей силе, изничтожается или низводится до самого еще весьма откровенно неприметного уровня.
И той и впрямь можно сказать почти единственной для него возможностью всецело так от всего того уберечься, дабы зачастую честь и жизнь свою спасти мог бы оказаться разве что самый поспешный отъезд, куда только подалее от этого полуночного кошмара, который и впрямь тогда стал буквально для всех самой безутешной явью.
Причем довольно многие из людей всякого интеллектуального труда именно это тогда довольно-то быстро и сделали скрылись они совсем ведь неведомо куда за моря и бескрайней синей глади океаны.
Ну а хоть сколько-то стояще иной альтернативой могла бы оказаться, как раз-таки та крайне уж сколь еще истинно насущная чья-либо надобность надеть на себя маску самой извечной и вездесущей серости, что со временем обязательно, в конце концов, более чем неизбежно станет самой неотъемлемой частью всецело уж повседневного чьего-либо духовного облика.
То, что сохранится где-либо глубоко внутри, отныне предстанет разве что в виде одной лишь никак неширокой отдушины в мире совсем этак бесконечно более чем отчаянно сером, да и до чего неизменно уж еще отвратно вовсе ведь именно что на редкость совершенно никчемном
Выглядывая оттуда разве что рядом с точно такими же весьма полноценными носителями как-никак, а фактически именно тех же вовсе вот совсем несметных духовных благ.
26
Серость и неприметность в ночи это как-никак и есть наиболее наилучшая защита от всех тех двуногих, самых что ни на есть опасных во всем этом мире полуразумных животных-хищников.
И, само собой разумеется, что движение истории ведет нас именно что разом так строго вперед и у прошлого зла вовсе нет никакого вполне настоящего будущего в том-то самом весьма вот старом издревле уж довольно-таки давно сколь укоренившемся его облике.
Однако он у него более чем непременно всегда еще мигом отыщется свежий и новый, призрачно светлый, да и до чего и впрямь изумительно так весь совсем на редкость весьма беззастенчиво праздничный.