Только попробуй, с нарочитой суровостью пригрозил Сева.
Рита опять повернулась к допивающей кофе Лине, спросила осторожно и вкрадчиво:
И чего он от тебя хотел?
Та опустила глаза, на мгновение сжала губы, сглотнула, но всё-таки ответила:
Он ко мне подкатывал, а я отказала. И теперь
Вот урод! не дослушав, вывела Рита.
И чего таким вечно надо? Ведь у богатеньких парней и так наверняка нет отбоя от девушек, желающих повиснуть на шее, да так и закрепиться там попрочнее, желательно на всю оставшуюся жизнь. Хотя, может, из-за этого их и тянет на всякую экзотику типа заучек, недотрог и скромниц.
Лина учится неплохо, но не впадает в крайности и скромницей её не назовёшь. А вот недотрогой Или, скорее, она просто сама по себе, не присоединяется ни к каким компаниям, но и не шарахается от людей показательно. Насчёт её достатка Рита не в курсе, но на богатую и избалованную она не похожа. Внешне очень даже ничего, парням должна нравиться. Но всё равно непонятно, почему именно она понадобилась этому мажору.
Как его? Шелест. Такая шуршащая фамилия. А его самого Рита толком даже не разглядела слишком была напряжена и взволнованна в основном только глаза. Точно не карие. Голубые, зелёные или серые. В темноте подсвеченного электрические огнями вечера трудно определить чётко. Да и какая разница, когда у неё действительно есть Сева?
А он по-прежнему смотрел вопросительно, не вмешиваясь в девчачий разговор, не подгоняя. Но Рита и не планировала выяснять подробности. Любопытно, конечно, но это не причина лезть человеку в душу. Захотела, Лина сама рассказала бы, но ей наверняка неприятно вспоминать, и они просто однокурсницы, а не близкие подруги, с которыми можно откровенничать.
Хотя, честно говоря, Рита и с подругами-то не слишком откровенничала, не видела необходимости. Поэтому и от других не требовала детальной исповеди.
Ты где живёшь? спросила она у Лины, пообещала: Довезём тебя до дома.
И увидела, как та мгновенно изменилась напряглась, будто ощетинилась, выражение лица стало отчуждённым. Только что держала стакан возле губ, отпивая раф, и вдруг руки опустились, бумажное донышко упёрлось в колено. Она опять отвела взгляд, но произнесла твёрдо:
Я не поеду домой.
Почему?
Вопрос вырвался на автомате, но Лина не стала на него отвечать. Сидела, пялилась на стакан с кофе, упрямо молчала, и Рита поняла она ничего не скажет. Хотя тут особых объяснений и не требовалось: если человек в непростой ситуации не желал возвращаться домой, значит, там что-то не так. Очень не так. Потому что где ещё спасаться от неприятностей, как ни дома?
Ну-у растерянно протянула Рита, тогда дёрнула плечом и решительно заключила: можно к нам. Ты как?
Лина, похоже, тоже растерялась и смутилась не хотела вот так навязываться.
Нет, я
Но Рита опять не стала дослушивать, перебила:
Да ладно тебе. У нас есть, где переночевать. Или со мной в комнате, или на диване в гостиной.
Лина посмотрела на них по очереди: сначала на Риту, потом на Севу, потом опять на Риту.
Вы вместе живёте?
Та даже не сразу нашлась, что сказать, озадачилась: с чего это Лина так решила? Но вообще, конечно, Рита сама всё время повторяет «мы, нам», видимо, потому и сложилось впечатление, что «у нас» означает «у них двоих».
Нет, не вместе, она замотала головой. С родителями. Разъяснила подробно, чтобы снова не возникло недоумения: В смысле Севка со своими, я со своими. Но они ничего не скажут. У нас и родственники иногда ночуют, и просто гости. И даже брат двоюродный какое-то время жил, пока в колледже учился. И решив, что оказалась достаточно убедительной, а если у Лины и возникнут возражения, то исключительно из нежелания кого-то напрягать, распорядилась: Сев, поехали.
Тот, прежде чем развернуться и тронуть с места, поинтересовался:
Кофе-то будешь? Можешь мой взять. И опять протянул ей подставку с оставшимся, так и не тронутым стаканом.
А ты? уточнила Рита.
Бери, уверенно произнёс Сева, улыбнулся тепло и нежно. Я же всё равно просто за компанию себе купил.
Рита тоже не удержалась, улыбнулась ему в ответ. Её парень самый лучший. Забрала подставку, вытянула из неё стакан, сообщила:
Я тебе оставлю половинку.
Сева, отъезжая от края тротуара, оглянулся.
Да. Его улыбка стала ещё шире, и в неё добавилось чуть-чуть самоуверенности. Я и не сомневался.