Вы знаете, над чем конкретно он работал? поинтересовался Ян.
Я в этом не разбираюсь, беззащитно ответила Малинина. Юра лишь упоминал про заказ от правительства как-то связанный с ковидом. Он лишь хотел накопить денег на дорогостоящую операцию для меня.
Марина вновь залилась слезами. Только минут через пять Ани кое-как удалось её успокоить, чтобы попрощаться.
Постараюсь посодействовать, чтобы часть денег со счета покойного досталась вам, заверил Ян Левандовский.
Девушка поблагодарила и отсканировала QR-код его визитки.
Можно вас попросить удалить фото? с надеждой в голосе попросила Марина Малинина, отводя взгляд.
Безусловно, деликатно ответил Ян, достал смартфон и исполнил обещание.
Ян остановил автомобиль у дома Ани около половины третьего ночи.
Давно не говорил, неуклюже начал подбирать слова мужчина. Не думай, что я с тобой только из-за секса. Наша дружба значит для меня гораздо больше.
Спасибо, я знаю, нежно откликнулась Ани, Меня тоже растрогал разговор с Малинкой.
Как только они расстались, волшебство их отношений перестало действовать. Уставший Ян ехал по тёмным, пустым улицам, изредка объезжая инфицированных бродяг. К трём часам ночи он добрался до холостяцкого люкса-студии в северном микрорайоне Парнас. Немного поборовшись с собой, он восстановил удаленное фото, а затем открыл его на большом мониторе. Рассматривая прелести Малинки, он вспоминал беседу с ней со смесью возбуждения и стыда.
Неужели с нравственностью в Питере покончено? Как ты, добропорядочный Ян, опустился до такого? Что же тогда творят за закрытыми дверями остальные?
Удовлетворившись увиденным снимком, он окончательно удалил фотографию, растянулся на матрасе и тут же провалился в сон.
Придя домой, Ани съела немного фруктов, выпила йогурт и ненадолго посетила ванную комнату. Четырехкомнатная квартира днём кишела людьми. В этой и в соседней квартире проживало два её брата, их жены и дети. Ани предпочитала приезжать поздно, когда все уже спали, поскольку чувствовала себя белой вороной единственной госслужащей из их большой армянской семьи. Засыпала женщина с мыслью: что же такого важного может весить двадцать семь грамм?
Той же ночью кортеж из бронированных автомобилей министра здравоохранения Владимира Владимировича Третьяка скрытно приближался к границе Московской области. Федеральные власти редко показывались дальше столицы, поэтому разведывательная ценность подобных вылазок несомненно была высокой. Однако работа министра в полевых условиях для текущей поездки являлась прикрытием.
На самом деле он вез из Научно-исследовательского института вирусологии в столицу нечто важное контейнер, величиной с обувную коробку, подключенный через USB к аккумулятору автомобиля. Прибор имел индикатор с внутренней температурой, которая должна была оставаться в диапазоне от тридцати четырёх до тридцати девяти градусов.
Взрывы прогремели совершенно неожиданно, когда Владимир уже снял ботинки и мирно дремал на заднем сиденье внедорожника Кадиллак, обнимая заветный контейнер. От Гелендвагенов с сотрудниками ФСБ, что следовали в голове и хвосте колонны, почти ничего не осталось. Их горящие остовы обозначили границы импровизированного поля боя.
Когда Третьяка за грудки вытащили из автомобиля, на нём оказался только один ботинок, а из противовирусной защиты только лицевой шлем.
Привет, Москва! злобно хрипя, поприветствовал министра мужчина в камуфляже, Будем знакомы!
Затем он ударил Третьяка в челюсть прикладом короткоствольного автомата. От бесцеремонности и обиды Владимир обмяк и потерял ощущение реальности. Через полчаса его притащили в военно-полевой лагерь на окраине какой-то деревни.
Вы понимаете, что совершили преступления против России? собрав волю в кулак, заявил Третьяк, чувствуя кровавую кашу во рту.
Да, Вова, понимаем, ответил Командир, ударив пленника сзади по ногам, так что тот упал на колени. Еще вопросы?
«Они ведь все инфицированы короной!», вдруг понял министр, осмотревшись. Почти все бойцы прикрывали лица, чтобы их невозможно было опознать, но медицинских респираторов не наблюдалось. Многие люди выглядели нездорово, а условия быта были явно антисанитарными.
Почему вы не носите средства защиты и не используете тест-системы? обратился Третьяк к окружающим.