Простите?
Я должна забрать всё это, быстро сказала она, собирая разбросанные на журнальном столике фотографии. Её рука потянулась к диктофону, но Элизабет перехватила его и лежащую рядом флешку, крепко сжимая в руках.
Я отдам вам записи только после того, как узнаю, кто вы на самом деле. Ну же, скажите правду, Мари. Кем является для Вас Майкл? с интересом спросила Элизабет, не обращая внимания на чужие слёзы. Сочувствие для слабых разве не этому их учили с детства?
Разве это имеет значение? горестно возмутилась женщина.
Нисколько. Это лишь моё любопытство. Но лучше я узнаю правду от Вас, нежели найду её сама, женщина смахнула слёзы белым платком и неуверенно достала потрескавшийся кожаный кошелёк из своей сумки.
Я покажу Вам кое-что, маленькая квадратная фотография. Она несколько секунд покрутила её в руках, всматриваясь в чёткое изображение лиц, а затем протянула её Элизабет. Счастливая семья смотрела на неё в ответ: Мари, полный мужчина рядом с ней и маленькая девочка, держащая в руках мишку с большим красным бантом в белый горошек, а на её голове была чёлка, заколотая блестящей заколкой с белыми бусинами.
Так это Ваша дочь с грустью произнесла Элизабет, и Мари лишь кивнула головой, поднося платок к мокрым глазам.
Я смогу ещё увидеть её? с надеждой спросила она.
И как бы тяжело ни было, Элизабет тихо прошептала:
Нет.
Лицо, полное безысходности, стеклянный взгляд, лишённый надежды. Лиза катнула маленькую флешку вперёд, и она остановилась у опущенных вниз рук Мари. Та лишь молчала, но после того, как Лиза вернула фотографию, женщина яростно положила чёрный кейс на мягкий диван рядом.
Вы уже отдали мне деньги, опомнилась Элизабет, когда Мари открыла чемоданчик.
Я заплатила лишь за то, чтобы узнать о своей дочери. Но сейчас, Лиза встала с кресла, смотря непонимающим взглядом на то, как женщина выкладывает новые пачки денег.
Уберите это, боже! воскликнула девушка, когда из кейса показалась пластмассовая рукоятка пистолета.
Я хочу, чтобы Вы убили его, оглушительные слова, к которым она не была готова. Здесь половина, вторую я пришлю вам ровно через неделю, в это же время.
Элизабет молчала, пересчитывая толстые пачки.
Подумайте, жизнь за жизнь. Моей дочери исполнилось всего шесть лет. У неё было будущее И разве такие люди, как Майкл Ландергуд, имеют право безнаказанно ходить по этим улицам, наслаждаться каждым днём, думая, кого бы ещё закрыть в своём тёмном подвале? Думая о том, чью следующую жизнь он хочет отобрать. Была ли она первой? И будет ли последней? У вас есть время до пятничной ночи, чтобы принять правильное решение
Почему же Вы не сделаете это сами? спросила Элизабет, вникая в её громкие слова.
Потому что я не смогу взглянуть в глаза того, кто отобрал у меня всё, она вновь начала рыдать, прикрывая лицо руками, медленно отходя к двери, взявшись за длинную ручку. На дне лежит номер моего телефона и время, когда он будет там. Позвоните мне, когда его тело охладеет, и мы больше никогда не увидим друг друга, она открыла дверь и, стоя на пороге, сказала дрожащим голосом: Надеюсь, что человек, отправивший меня к Вам, не ошибся.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
«Элизабет видела, как волнуется её брат, надевая одну из своих рубашек, перевязывая тёмные волосы лентой, делая пробор на бок, открывая одно ухо, в то время, как с другой стороны волнистая прядь волос слегка прикрывала бровь.
Куда ты идёшь? спросила его Лиза, читая единственную книгу, пропажу которой не заметил отец.
Мне нужно кое с чем покончить, спокойно ответил он, поворачиваясь к ней лицом, с привычной для него ухмылкой.
О чём ты говоришь? она села на край кровати, запоминая номер страницы, на которой остановилась. Уже поздно, за окном пролетал мелкий снег, особенно хорошо его было видно при свете яркого фонаря.