Джозеф тихо пропела она его имя. Я знаю, где ты, Элизабет резко отворила дверцы, и её встретил запах новой дорогой одежды. Она раздвигала вещи руками, но так и не встретила его удивлённого лица.
Она отошла от шкафа, ставя руки на бока.
Думаешь, что перехитрил меня? девочка прищурила глаза и снова пробежалась взглядом по комнате.
Единственное место, где мог поместиться её брат, была кровать. Она подошла к ней и, присев на колени, заглянула в кромешную темноту. Когда тусклые лучи света попадали на пол, она видела слой пыли на нём. Её взгляд упал на небольшой чёрный чемоданчик, и она вмиг вспомнила историю, которую рассказывал ей брат. Бывало, Джозеф часто бродил по дому ночами. Ему не хотелось спать и не хотелось оставаться в своей постели, поэтому он смотрел в окна или просто стоял посреди какой-нибудь комнаты, разглядывая люстры или семейные фотографии. И, дабы справиться с этой проблемой, мать рассказала ему историю о том, что после полуночи из-под всех кроватей, из щелей между досками на полу, из тёмных углов выходили на охоту чёрные голодные тени, ищущие детей. И тех бедолаг, кого они умудрялись найти, ждала ужасная участь. Они утаскивали их в своё вечное пристанище, в тень. Они поедали их плоть, а чистые детские души запирали в чёрный чемоданчик под кроватью, из которого не было выхода.
Детская чепуха, пытаясь себя успокоить, она встряхнула головой и продолжила глазами изучать свою находку, пока не услышала тихий скрип досок за своей спиной. Негромкие шаги Её сердце остановилось. Она распрямила спину, всё ещё сидя на коленях. «Это отец?» с ужасом подумала она, и момент, пока девочка поворачивала голову, показался ей целой вечностью.
БУ! закричал он, сваливая её на пол. Лиза громко завизжала, закрывая глаза, и попыталась отогнать его руками. Но, когда она услышала знакомый смех, её веки распахнулись, глаза были размером с блюдца.
Ты ужасен, Джозеф! возмутилась она, слабо стуча по нему маленькими кулачками. Ему было совсем не больно, и он продолжал смеяться, держась за живот.
А ты слишком пугливая, хотя помедлил он, осматривая комнату, отдаю должное, я никогда не думал, что тебе хватит смелости зайти сюда.
Поэтому ты решил спрятаться здесь!.. она продолжала возмущаться, вставая на ноги и отряхивая своё платье.
Джозеф последовал её примеру.
Вообще-то я спрятался в родительской ванной, и могу тебе сказать, что нас явно ограничивают в использовании средств для ухода. Будем считать, что я победил?
Нет! она снова ударила его кулачком.
Хорошо. Видела бы ты своё лицо, я уверен, что ты испугала меня больше, чем я тебя. Поэтому, так уж и быть, победа за тобой, девочка, его взгляд оторвался от неё и стал путешествовать по большой комнате.
Скоро могут вернуться родители, может, нам стоит уйти? спросила она, видя его искреннюю заинтересованность, и мелкими шажками побрела вслед за братом вдоль запретных стен.
Я ни за что не уйду, пока не осмотрю здесь каждый миллиметр, непринуждённо ответил он. Смотри-ка! он ткнул пальцем в шкаф. Ты уже успела порыться в чужих вещах!
Я неспециально со страхом оправдывалась она.
Из нас получилась бы неплохая команда, Элизабет. Ты бы вскрывала чужие замки, а я
подавал плохой пример сестре, я знаю, перебила она его, продолжая следовать за каждым его шагом.
Лучше я, чем кто-то другой, он протянул руку к одной из полок и достал один из чёрных галстуков отца. Как ты думаешь, мне идёт? спросил мальчик, поднося к горловине своей серой кофты.
Да, только у тебя слишком счастливое лицо, она подошла к брату и, коснувшись тонкими пальчиками кончиков его губ, оттянула их вниз. Если ты пародируешь папу, твоё лицо должно быть серьёзным и хмурым.
Наш отец не серьёзный, сказал Джозеф, комкая галстук в руке, швыряя его обратно на полку. Он просто надменный и напыщенный козёл.
Джо! одёрнула она его.
Лиза! так же повторил он. Мы оба это прекрасно знаем.
Нельзя так говорить о родителях, Лиза пыталась вразумить его в силу своего возраста. Мы не выбираем их