Нет, призналась Элизабет, оглушённая словом «кладбище». По шоссе со свистом пронеслась пара грузовиков.
И это тоже меня не удивляет. Здесь похоронен мой прадед. Хороший был, говорят, мужик. Но я к нему идти не решаюсь. Мрачное это место. Высокие острые ворота, рассуждал он, бурно жестикулируя одной рукой, скульптуры ангелов на каждом шагу Где-то разрытые могилы. Это всё мародёры. Сторож говорил, что почти каждый месяц они приходили, он даже вызывал полицию. Но разве нашим федералам есть дело до мёртвых? Поэтому уже несколько лет там нет сторожа. И туда приходят лишь подростки, чтобы послушать музыку, прислонившись к надгробиям, пошвырять бутылки в стены склепа или покончить с собой. Мрачное место, я ж говорю, машина остановилась на обочине. Пройдёте вдоль этой узкой тропинки и выйдете на само кладбище.
Спасибо, Элизабет поблагодарила и заплатила таксисту, а затем вышла из машины, слыша всего пару слов, брошенные ей в спину. «Будьте осторожны», сказал он, и дверь закрылась.
Она стояла одна среди крючковатых полуобнажённых деревьев. Высокая трава касалась кончиков её пальцев, а ветки под ногами предательски хрустели. Она проклинала Мари, проклинала себя за то, что согласилась. Благо она хорошо запомнила дорогу назад. Ветер раскачивал тонкие верхушки, завывал, развевая подол её пальто. Первый серый ангел промелькнул неподалёку. И стоило ей пойти к нему навстречу, как взору Элизабет открылась заросшая сорняками поляна, на которой торчали одинокие макушки надгробий. Здесь была лишь она и её верная спутница тишина. Ни пения птиц, ни шума машин. Ничего, все звуки вымерли. Она ступала на холодную землю, и её ноги, казалось, проваливались в эту сырую бездну. Большие пустые ямы, разрушенные могильные плиты, где-то валялись человеческие кости. Она коснулась своего горла, словно пытаясь вытащить ком тошноты, мешающий ей дышать. Запах сырости и гнили. Запах безысходной смерти. Шум в её голове на секунду оживился. Звук золотой пряжки ремня, удар за ударом Она встряхнула головой, пытаясь захоронить мысли о семье в одну из этих пустых могил.
Большой склеп из тёмного камня, обвитый травой, ветками, с разводами от недавнего дождя. Большой вход, и лишь внутри было сухо. Никаких усопших там и подавно не было. Зато были грязные следы чьих-то маленьких, детских ног. Элизабет достала фотоаппарат и сделала пару снимков, ей показалось это чем-то важным, особенным. Здесь не должно было быть босых детей, а если они всё-таки где-то здесь, она должна была помочь им. Ведь именно так поступил бы хороший человек? Она встала на ноги и посмотрела вперёд, в сгущающуюся темноту, туда, куда ведут эти следы.
Скрип колёс донёсся до её ушей. Машина остановилась на том же месте, где останавливалось её такси. Она вышла из склепа, посмотрела на ручные часы и попыталась понять, куда ей деться. Если Мари не обманула её, если она узнала правильный адрес, то это был он. Предмет её наблюдения. Человек, с которым она должна была сыграть в прятки. Прямо, как в детстве.
Прислонившись спиной о холодную стену, из-за угла она смотрела на узкую тропинку, укрытую за деревьями, гнущимися к земле. И спустя пару минут, когда холодный воздух полностью пронизал её трясущиеся кости, она увидела трёх приближающихся людей. Три чёрные, высокие фигуры. Они были бесшумны, худощавы и выглядели как одни из тех статуй, которыми был уставлен каждый сантиметр. В немом звуке они открывали рты, несли чёрные портфели. И в одном из их лиц она узнала его. Это каменное лицо было тяжело не узнать. Они ругались, не обращая внимания на то, что их окружает, и они приближались к склепу, за стенами которого трепыхалось испуганное женское сердце. Элизабет незаметно положила диктофон на землю, прикрыв его мягкой травой, а сама отступила назад, опасаясь быть замеченной. После этого она не совершила ни единого движения, становясь с каменной стеной одним целым.
Это жестоко, Майкл, сказал один из его спутников, останавливаясь на проходе и останавливая рукой мальчика, что всю дорогу держался позади них.
Жестоко? Это жестоко? изумлённо переспросил седой мужчина с серыми глазами. Ты знаешь, ради чего я делаю это? Совсем не ради развлечений, идиот. Если ты начал помогать мне, пути назад нет. Поздно отступать, он развернулся, поправляя воротник. Вы идёте? сделал он шаг вперёд.
Ребёнок здесь ни при чём, другой мужчина продолжал стоять на месте. Не надо было её впутывать.