Мать дала адрес своего деда, прадеда Паши. Хоть они и не общались, и не виделись давно, больше в городе у семьи Борисовых родных и знакомых не было. А снимать квартиру, даже на несколько дней, было накладно. О Тихоне Аникеевиче от многочисленных родственников Борисовы знали, что дед жив и проживает по прежнему адресу в Екатеринбурге.
Приехав в Екатеринбург, Паша заплутал, и лишь к вечеру добрался до нужного адреса. Он смог с соседями войти в подъезд, а вот дверь в квартиру никто не открывал. Павел прижал ухо к замочной скважине двери. Он слышал едва различимые звуки. Паша сел на корточки, навалившись на стену у двери. За день он устал, да и идти ему было некуда.
Дверь открылась. На пороге стоял полусогнутый древний дедок. На подбородке торчали три волосинки, на голове растительность полностью отсутствовала.
Здравствуйте, Павел встал, улыбнулся. Я Паша, ваш внук, то есть правнук. Сын Анны, которая дочь вашего сына Виктора.
Чего надо? недобро глянул Тихон Аникеевич на правнука.
Можно мне у вас ненадолго остановиться? Я поступать в институт приехал. Я ненадолго, на неделю, ну может на две, точно не больше.
У меня тут не пансионат, рявкнул дед, и захлопнул дверь.
Паша задумчиво почесал коротко-стриженную голову. Такого он не ожидал. Он знал, что дед нелюдимый, живёт замкнуто, а со всеми родными давно рассорился. У прадеда сложный характер, рассказывала мама. Разругался он со всеми, потому что считал, что все только и ждут его смерти, чтобы наследство захапать.
Павел решил тут и остаться под дверью. Всё не на улице, где непонятно кто ночами ходит. Положил на пол у стены пустой пакет, сверху спортивную кофту. Сел, достал бутерброды с колбасой, сделанные ещё утром заботливой мамой. Тут дверь снова отворилась.
Тьфу ты, чёрт. Расселся здесь.
Вы же меня не пускаете. Родного человека! Куда мне ещё идти? с набитым ртом пробормотал Паша.
А коли с лестницы спущу, ась? прищурился дед.
Павел не отреагировал, он продолжал дожевывать бутерброд, пряча обиду.
Документы мне свои покажи, потребовал дед.
Павел спокойно достал из бокового кармана дорожной, спортивной сумки паспорт и отдал деду. Тот скрылся в квартире, щелкнув замком.
Э, алё! Паша вскочил и стал тарабанить в дверь.
Чего устроил? высунулся дед через пять минут. Паспорт твой проверил.
Как? опешил Паша.
Очки надел и прочитал, что там у тебя написано. Аньку, мать твою, я вроде ни разу не видел. Но это и хорошо. Заходь, что ли.
Чего?
Заходи, говорю, пока не передумал, проворчал дед. Только кормить тебя не стану, а то гляжу, в тебе сала, как в добром кабанчике. Ешь много, стало быть.
Да я, да вы что, раскраснелся Пашка. Я вот тут сам вам гостинцы привёз. Павел резво подхватил свои вещи, вошёл в квартиру и прямо в прихожей стал доставать гостинцы. Вот тут грудинка солёная, объедение, мама сама делала. Огурчики, помидорчики маринованные, грибы сушеные. Я не буду вас объедать. И вообще, я не толстый. Просто ещё молодой.
Вот сам и съешь своё добро, я давно такое не ем. На кухню неси, направо дверь.
Павел слишком поспешил, не вписался в проём двери, плечом ударился.
А говоришь, не толстый, ухмыльнулся дед.
Паша лишь тяжело вздохнул. И больше не пытался казаться проворнее. Он, и правда, был слегка полноват и неповоротлив. «Такая порода» говорила мать Паши. Зато добродушный и целеустремленный, пробежкой по утрам он уже занимается. А скоро ещё студенческая жизнь из него все соки вытянет. В общежитии не забалуешь и не разгуляешься. Там мамы и папы рядом нет, всё самому придётся делать.
В тот вечер прадед разместил Пашу в комнате с большим количеством шкафов. В тех шкафах у Тихона Аникеевича хранились древние артефакты, которые он привозил из археологических экспедиций. Эти артефакты не были особо ценными, в музей их не приняли. Но дед почему-то хранил их у себя. А вот в двух шкафах хранились настоящие реликвии. Дед их покупал у таких же собирателей и любителей старины.
Дед долго ворчал по поводу ночёвки внука в этой комнате. Но только в ней у окна стоял маленький жёсткий диванчик, совершенно не предназначенный, чтобы спать. Он не раскладывался и был узким, жёстким и коротким. Паша измучился там спать, ноги приходилось сгибать в коленях. Либо вытягивать и класть на деревянный подлокотник.
В другой комнате у деда был кабинет. Там тоже всё было заставлено шкафами, только книжными. Имелся ещё стол и стул. В третьей, самой маленькой комнате, где помещалась кровать и шкаф, дед спал сам.