Но Тиви, стоя так близко, ощущала его внутреннюю сущность, резонанс тепла и дружбы, и она поняла:
— Это ты вызвал меня сюда — из моего тела.
— Да. — Герцог нахмурился. — Тебе было больно. Я видел, что случилось. Я подумал, что тебе, быть может, захочется посмотреть эту ночь вместе со мной. — Он кивнул туда, где силуэт Бульдога виднелся на фоне пляшущего костра. — Кажется, твоему другу можно доверить удерживать тебя на Ирте. Его зовут Бульдог.
— Да, — удивлённо кивнула она. — Откуда ты его знаешь?
— Я встретил его напарника, Котяру, в лесах Бриса. Мы стали союзниками.
— Котяру? — На лице Тиви отразился вопрос. — Это который спас меня от троллей в Кафе?
— Да, он мне об этом рассказывал. — Герцог сел, прислонясь спиной к склону дюны, успокоившись, когда колдун ушёл прочь. — Он беспокоится о своём друге Бульдоге и будет рад слышать, что он жив.
— Это твой Чарм свёл нас всех вместе? — спросила Тиви, садясь рядом с ним. Почва была на ощупь твёрдой, но гудела чуть заметной дрожью, и светоносная форма Тиви казалась сильной, живой, чистой.
— Нет, Тиви. — На миг суровые черты лица Дрива смягчились. — Здесь действует что-то большее, чем Чарм. Только судьба свела меня с Котярой.
— Бульдогу было бы неприятно это слышать. — Она улыбнулась, глянув туда, где сидел вор, похожий на гранитный валун. — Он не верит в судьбу.
— Она все равно действует.
— Ты пришёл за ней ко мне. — Она подняла на герцога вопрошающий взгляд. — Я не совсем понимаю зачем.
— Мы с тобой — нечто другое, Тиви. — Он слегка улыбнулся. — К тебе меня привело предназначение.
Ей понравилось, как улыбка смягчила суровость его черт, и она решилась спросить:
— Это не судьба?
— Предназначение — это судьба, приход которой мы видим. Судьба — скрытое предназначение. — Светлые глаза герцога расширились, глядя, поняла ли она. — Я видел тебя с самых первых дней, как только научился провидеть.
Ты была в свете времени. Ты всегда там была, потому что мы были вместе от Начала. Она помрачнела:
— В фабричных кварталах мало говорят о Начале.
— Я думал, Сестричество разнесло вести о Начале по всем тёмным уголкам Ирта, даже на фабрики Заксара.
— Ведьмы? — Тиви пожала плечами. — Они с большим усердием рассказывали на фабриках о Началах. А мне хотелось есть и спать. Я слушала только потому, что они после проповедей раздавали бездомным еду и амулетики.
— Начало существует, — убеждённо сказал Дрив. — Оно есть источник времени и любой формы. Всё, что мы видим, исходит из него. — Он окинул взглядом ночь, будто понимал значение узора звёзд. — Извечная Звезда — это портал, из которого изливается вся энергия небес. Она льётся в холод пустоты, где остывает и замерзает в виде Чарма — и света, и материи.
— А судьба?
— Это узор энергии, который формирует все формы. И всё время выплетается по этому узору.
— А воля, о которой столько говорит Бульдог? — Она серьёзно поглядела на герцога. — Есть ли у нас свобода?
— Нет свободы от нашей свободы — так говорят нам Свитки. Каждый из нас свободен — в пределах нашей жизни. А здесь, между рождением и смертью, эти пределы очень узки. — Он придвинулся ближе. — Вот почему нам нужны другие, чтобы расширить свою свободу. Это и есть предназначение, которое свело нас вместе. Ты — путь моей свободы.
— Мы вместе можем сделать то, что не можем порознь. — Она откликнулась на его мудрость, но отодвинулась слегка, испуганная чувствами, которые он в ней всколыхнул. — Для меня это правда. Вот, смотри! Я говорю с тобой, — она вздрогнула, когда он положил ладонь поверх её рук, — касаясь тебя — вне своего тела! Ты даёшь мне свободу. Но что могу дать тебе я?
Он убрал руку, и воздух между ними тихо заискрился.
— Свобода — она есть и внутри.