Детство помню очень плохо, ведь почти всё время я проводил взаперти. О садике или школе можно было забыть и приходилось довольствоваться репетиторами и домашним обучением. Да и друзей у меня не было. Кто захочет дружить с тем, кто даже на улицу не выходит днём? Так продолжалось до десяти лет, пока очередной поход к врачу не поставил меня и моих родителей перед выбором. Это было за год до их смерти, и я запомнил тот разговор на всю жизнь
***
Маленький кабинет в одной из лучших клиник Москвы как всегда выглядел уютно и успокаивающе. Один из лучших врачей-гематологов Андрей Фёдорович принимал в своём кабинете Марка Волкова, снова пришедшего со своими родителями на приём, обязательный для пациентов с подобного рода болезнями.
За массивным дубовым столом сидел гладко выбритый мужчина лет сорока с зачёсанной набок шевелюрой в медицинском халате, закрывающем белую рубашку, и улыбался.
Та-а-акс доктор потянулся в сторону и достал из дубового стола какую-то папку. И как ваше самочувствие?
Не став дожидаться ответа, врач положил папку перед собой и аккуратно её раскрыл.
Самочувствие отличное заговорила мама Марка, но тут же запнулась, с трепетом чего-то ожидая.
Анастасия Вы что-то хотели спросить? Андрей Фёдорович поднял глаза и пристально всмотрелся в женщину. Так спрашивайте! Прошу, не стесняйтесь, мы же не первый год с вами работаем.
Да У меня произнесла женщина и дрожащей рукой дотронулась до плеча сына, сидящего перед ней на стуле. У меня есть
Сглотнув слюну, она опустила взгляд и прикусила губу.
Мы хотели спросить насчёт пересадки костного мозга! вдруг выпалил отец Марка, заметив заминку со стороны своей жены. Прости, дорогая
В кабинете повисла гробовая тишина. Лишь громкие вздохи утомившегося мальчика сотрясали тишину.
Хм Хм Хм доктор цокнул языком и вгляделся в документы, находившиеся в папке. Ну что я могу сказать?.. Пересадка костного мозга невозможна
Заметив страх и панику в глазах родителей, Андрей Фёдорович поспешил дополнить свою фразу:
Но лишь сейчас! Пока что у нас нет подходящего донора Нужно искать. В лучшем случае, если нам повезёт связаться с донорами из врач запнулся и глубоко вздохнул. Ждать придётся, по меньшей мере, год!
На лицах родителей Марка отразилось опустошение. И лишь он сам спокойно сидел на стуле и болтал ногами.
Ма-а-ам! взвыл парнишка и повернулся назад. Долго нам тут ещё сидеть, а?
Подожди, сынок женщина погладила Марка по голове и улыбнулась.
Её голос дрожал, как и всё тело. Сегодняшний приём обещал быть одним из последних, если бы только нашёлся донор.
Дорогая Сергей, отец Марка, потянулся к своей жене.
Всего год. Ну, в самом деле, потерпим! Столько лет ждали и ещё год подождём!
Не торопя с ответом Анастасию, Андрей Фёдорович достал из стола ещё две папки.
Есть и другие варианты произнёс он и вновь улыбнулся.
В самом деле? Анастасия встрепенулась. И какие же?
Ну Во-первых, полностью отказаться от дневной жизни и солнечного света, Андрей Фёдорович улыбнулся и посмотрел на Марка. Такую жизнь нельзя назвать полноценной, но это не самый плохой вариант. Многие живут так и без подобных заболеваний. В наше время большинство заведений работают по ночам.
Какой второй? произнесла женщина, явно отвергая подобный вариант.
А второй доктор замешкался. Речь идёт об абсолютно секретном эксперименте, но всё же Есть возможность полностью излечиться от недуга. Как вы знаете, при пересадке костного мозга у пациента может возникнуть отторжение, и болезнь вновь будет прогрессировать, возможны и другие серьёзные осложнения. А вот этот экспериментальный препарат может победить болезнь навсегда. Правда, в случае неудачи пациент
Доктор посмотрел на Марка и глубоко вздохнул.
Шанс на успех менее десяти процентов, подытожил он и пододвинул папки поближе к моим родителям. Ознакомьтесь и дайте свой ответ.
***
Делая очередную затяжку едкого дыма, я вглядывался в звёздное небо, стоя на отделанном тонированными стеклопакетами балконе.
Прогуляться, что ли? проронил я, следуя глупой привычке болтать с самим собой.
С того момента, как Андрей Фёдорович сообщил нам о невозможности пересадки костного мозга, прошло уже семь лет. К сожалению, мои родители так и не узнали, какой из двух вариантов я выбрал, скоропостижно уйдя из этого мира в автокатастрофе. А за тот год сами они определиться не смогли, решив доверить это дело мне. Но они не учли двух вещей: своей смерти и моего юного возраста. Ведь я не то что решение принять не мог, но даже говорить без присутствия взрослых боялся.