Командир первого полка полковник Уильям Лоуфорд провел большую часть дня в арьергарде колонны, разъезжая туда-сюда на недавно купленном вороном мерине, которым он очень гордился.
Отдал Порцию Слингсби, сообщил полковник Шарпу.
Теперь, глядя на важно гарцующего лейтенанта, посторонний мог подумать, что это он командует ротой. Лоуфорд, должно быть, тоже понимал это, поскольку уже несколько раз высказался в том смысле, что офицеру не подобает ходить пешком.
Солдаты, Шарп, смотрят на коня и проникаются уважением. Почему бы и вам не купить кобылку? Вы ведь можете себе это позволить?
Что он мог себе позволить, а чего не мог, тем Шарп делиться с полковником не собирался:
Предпочитаю, сэр, чтобы солдаты смотрели на меня, а не на коня.
Ну, вы же понимаете, что я имею в виду. Грубоватый тон капитана нисколько не задел Лоуфорда. Если хотите, могу порасспрашивать и найти вам что-нибудь подходящее. Майор Пирсон из пушкарей вроде бы собирался продавать одного из своих меринов. Думаю, я смог бы договориться с ним о приемлемой цене.
Шарп промолчал. Он не питал большой симпатии к лошадям, однако его задевало, что какой-то Слингсби, едва появившись в полку, уже раскатывает верхом. Лоуфорд подождал ответа, но, поскольку никакого ответа не последовало, пришпорил коня и проехал на несколько футов вперед.
Так что думаете, Шарп? повторил он уже с ноткой нетерпения.
Думаю? О чем, сэр?
О Молнии! Это у него кличка такая. Молния. Полковник потрепал коня по шее. Хорош, а?
Шарп молча посмотрел на мерина.
Ну же! воскликнул Лоуфорд. Скажите что-нибудь! Разве вы не видите его достоинств?
У него четыре ноги, неохотно проворчал Шарп.
И это все? Полковник укоризненно покачал головой. Ох, Шарп. Он повернулся к Харперу. А вы что скажете, сержант?
Он великолепен, сэр, не кривя душой, ответил ирландец. Просто великолепен. Случаем, не ирландец?
Точно! обрадованно воскликнул Лоуфорд. Так и есть, ирландец! Из графства Мит. Вижу, сержант, в лошадях вы разбираетесь. Он ласково погладил коня по ушам. А как препятствия проходит! Вот бы дома его проверить. Полковник наклонился к Шарпу и доверительно прошептал: Должен признаться, обошелся недешево.
Не сомневаюсь, сэр. Вы передали мое донесение насчет телеграфной станции?
Да, передал, только в штабе сейчас неразбериха, все заняты, так что, боюсь, из-за нескольких фунтов муки никто беспокоиться не станет. Но вы все правильно сделали.
Я не о муке думал, сэр, а о майоре Феррейре.
Не сомневаюсь, что всему есть какое-то объяснение. Лоуфорд махнул рукой, показывая, что дело не стоит и выеденного яйца, и поскакал вперед.
Шарп проводил его хмурым взглядом. Ему нравился Лоуфорд, которого он знал много лет, еще с Индии, и считал человеком умным, доброжелательным, с единственным, пожалуй, недостатком, заключавшимся в стремлении избегать неприятностей. Не в бою, нет полковник никогда не уклонялся от стычки с французами, ему претили разборки среди своих. Будучи по натуре дипломатом, Лоуфорд всегда старался сгладить углы, найти устраивающее всех решение, что проявилось и в данном конкретном случае. Шарпа удивило, что Лоуфорд не выдвинул против португальца никаких обвинений. Полковник жил в мире, где на тявкающего пса не обращали внимания, предпочитая считать, что он спит.
Выкинув из головы недавнюю стычку с Феррейрой, Шарп зашагал дальше, деля мысли между ротой, с одной стороны, и Терезой и Жозефиной с другой. Он все еще размышлял о них, когда промчавшийся в противоположном направлении всадник развернулся вдруг и подъехал ближе:
Опять неприятности, Ричард?
Шарп вздрогнул и, подняв голову, увидел беззаботно улыбающегося и явно далекого от тяжких дум майора Хогана.
Неприятности, сэр? У меня?
Что-то вы не в духе. Встали не с той ноги?
Мне обещали месяц отпуска, сэр. Месяц, черт возьми! А дали всего неделю.
Уверен, вы провели ее с толком.
Хоган был ирландцем и служил в саперах, но, будучи человеком редкой проницательности и наблюдательности, привлек внимание Веллингтона и теперь занимался тем, что собирал всевозможные сведения о противнике. Он отыскивал зерно истины в слухах, которые разносили торговцы, дезертиры и болтуны, проверял сообщения, присланные партизанами, нападавшими на французов по обе стороны от испано-португальской границы, расшифровывал донесения, изъятые у вражеских гонцов и нередко залитые кровью. А еще Хоган был хорошим другом Шарпа.