Лысый? переспросил Арехин-старший. Вырубка?
Нет, это, скорее, по аналогии. В Киеве Лысая гора, ну, а у нас лысый кордон. Репутация у места скверная, то леший закружит, а, бывает, и вовсе человек пропадает.
И много их пропало, человек? поинтересовался англичанин.
Нет, не много. Да и кто знает, на кордоне человек пропал, или просто из дому ушёл. Пропадали-то люди непутёвые, пьяницы да воры.
Воры?
Из тех, кто до чужого леса охочи. Незаконные порубки. Впрочем, последний случай незаконной порубки был четыре года назад, человек исчез, и с тех пор даже забубенные головы обходят Лысый кордон стороной.
А полиция? Полиция искала пропавших? продолжил расспросы англичанин.
Россия свободная страна, любой человек, за некоторым исключением, вправе передвигаться по её территории без предварительного уведомления властей.
Но родные, близкие неужели они не подняли тревогу?
Родные и близкие перекрестились и вздохнули с облегчением. Единственно, что их тревожит не вернутся ли домой пропащие души.
Бог с ними, с пропащими душами, Арехин-старший поднял фрагмент карты. Меня интересует другое: как на египетской карте оказался этот самый Лысый кордон площадью в четыре квадратных версты, это первое, и почему остальные девятнадцать фрагментов не имеют никакого отношения ни к уезду, ни к губернии?
А вы как думаете, Александр Иванович?
Если бы я не знал историю этой карты, то прежде всего подумал о мистификации. Собственно, и сейчас я не могу полностью исключить её. Ведь я не был свидетелем передачи карты моему предку, и уж тем более находке её на теле погибшего в Египте учёного.
Но подал реплику Егоров.
Но те ученые, к которым я обращался, убеждены, что пергаменту не один век, даже не десять. И что это не палимпсест, то есть карта на пергамент была нанесена давно, очень давно.
Тогда как можно объяснить, что на древней карте нашелся фрагмент нашего уезда и только он один?
Не знаю, ответил Егорову Арехин-старший. Но догадываюсь. Хотя догадки мои более плод фантазии, и никакой серьёзной критики не выдерживают.
Всё-таки поделитесь, если не трудно, предложил Петр Александрович.
Есть такая теория, даже не теория, а гипотеза, будто египтяне пришли на берега Нила отсюда, из воронежской губернии, которая, конечно, в те далекие времена не была ни губернией, ни воронежской.
Как пришли? удивился англичанин.
Я неточно выразился. Приплыли. По реке Воронеж, затем по Дону, затем по Черному морю, Средиземному И даже не весь египетский народ целиком, а вожди жрецы, фараоны. Недаром же именно здесь, в нашем уезде Пётр Великий строил флот для противоборства с Турцией. И топонимы указывают на связь: Воронеж Черная Земля и Та Кемет Черная земля.
Ну, как игра ума, допустимо, сказал Егоров. Только ведь это объясняет очень мало. Если масштаб этой карты полувёрстка или около того, то и на остальных её кусочках должен быть наш уезд, максимум близлежащие уезды. Возможно, так оно и есть, просто ваш сын не распознал их.
Последнее легко проверить, Арехин-старший положил поверх карты девятнадцать карточек-фрагментов. Я разглядывал их не один вечер, но ничего не нашёл. И потом, не посчитайте это родительским тщеславием, но у сына не только замечательная память, он ещё и находит суть там, где любой, да вот хоть и я, ничего, кроме хаоса, не видит. Но вы смотрите, смотрите
Лучше мы поступим иначе, сказал принц. Я эти фрагменты запечатлею на фотопластинку и сделаю копии, чтобы не трепать пергамент попусту. Если, конечно, Александр Иванович не против.
Я совершенно за, сказал Арехин-старший. Признаться, эта мысль мне и самому приходила в голову, но тут нужен искусный мастер светописи и специальная аппаратура.
Мастер я, или подмастерье, судить не берусь, но у меня хорошая фотостудия, оснащенная прекрасной аппаратурой. Завтра копии будут готовы.
Арехин-старший тем временем сложил фрагменты карты в конверт и протянул конверт принцу.
Правда, я почти уверен, что найти новые совпадения не удастся, сказал он. Карту эту составили по другому принципу.
По какому же? Егоров смотрел на карту Семилукского уезда, словно в поисках подсказки.
Возможно, на ней отмечены места, так или иначе относящиеся к Древнему Египту, но рассеянные по всему свету, или, скажу больше по всему времени, по крайней мере, известные египетским владыкам.