Спутник любовно — теперь Тэлия уже не сомневалась в этом — тыкался в ее плечо носом, тихонько пофыркивая, и ощущение полного счастья и душевного мира, которое она испытывала в его обществе тогда, в дороге, снова вернулось к девочке. Когда она была с Роланом, все ее страхи и сомнения куда-то исчезали…
— Страшно не хочется этого говорить, но у нас действительно назначена встреча с Мастером Альберихом, — с сожалением сказала наконец Шерил. — Не расстраивайся. Тебе предстоит проводить много времени со своим Спутником — это часть твоей подготовки; сегодня после полудня ты увидишься с ним снова. Даже если не захочешь, придется, с сегодняшнего дня уход за ним и чистка — твоя обязанность. Спутники, конечно, невероятно милые создания, но рук у них нет; мы нужны им так же, как они нам. Так что ты вернешься к Ролану перед ужином… а нам в самом деле пора идти.
Ролан подтолкнул Тэлию в сторону забора, потом тряхнул челкой, словно увещевая. Девочка продолжала колебаться, и тогда Спутник как следует ткнул ее носом и фыркнул.
— Ну хорошо, — ответила Тэлия, — буду умницей и пойду. Но, занятия там или не занятия, а я вернусь!
Шерил повела ее к длинному низкому зданию сразу за конюшнями, внутри оно оказалось почти совершенно голым. На гладком, истертом множеством ног деревянном полу стояло несколько скамей, в стены были встроены шкафчики для одежды. Между шкафчиками виднелось несколько зеркал в полный рост. Помещение освещали окна, прорубленные высоко, почти под самым потолком. Шерил указала Тэлии на человека, которого представила как Альбериха, Мастера боевых искусств. В отличие от всех других инструкторов, Альберих не носил Белого; на нем были поношенные штаны и куртка из мягкой кожи темно-серого, словно зола, цвета, более темного, чем студенческое Серое — не то одежда, не то доспех.
— Я думала, все преподаватели — Герольды, — тихонько шепнула Тэлия своей провожатой.
— Все, кроме одного, но Альберих-то как раз Герольд; просто он сам себе устанавливает правила. Он носит Белое, только когда официально исполняет обязанности Герольда.
Когда Мастер боевых искусств повернулся к ним лицом, Тэлия перепугалась так, что почти лишилась дара речи. Альберих оказался высоким, поджарым и смуглым; суровое неулыбчивое лицо иссечено шрамами. В густой черной шевелюре мелькали широкие седые пряди, темно-серые, как агат, глаза смотрели пристально и пронизывающе. Пригвожденная к месту мрачным, взглядом инструктора, Тэлия решила, что теперь-то она знает, что чувствует мышь под взглядом ястреба.
— Итак, — промолвил Альберих наконец, — Сколько тебе лет? Тринадцать? Какая у тебя физическая подготовка, ребенок? Обращаться с оружием умеешь? Тактику знаешь? А?
Тэлия совершенно смешалась — она не могла понять, чего ему от нее надо. Физическая подготовка? А игры считаются? А праща, которой она отгоняла волков от овечьего стада — это оружие или нет?
Наконец Альберих сунул Тэлии деревянный учебный нож и встал перед ней, скрестив руки на груди, глядя по-прежнему свирепо, как ястреб на добычу.
— Ну, начинай. Нападай на меня…
Тэлия все еще не могла взять в толк, чего инструктор от нее хочет. Она стояла столбом, вытянув руки по швам, чувствуя себя нескладной и смешной.
— Что тебя держит? Я велел тебе нападать на меня! Или женщины твоего народа не сражаются? — спросил Альберих с сильным акцентом, устрашающе сдвинув брови. — Ты что, вообще не владеешь оружием?
— Я умею стрелять из лука, немного, — сказала Тэлия тихим, пристыженным голосом. — Один из братьев научил меня. Девочкам не положено, но я так просила… И, думаю, я умею обращаться с пращой.
Она безнадежно подумала, что опять села в лужу. Похоже, все, чему она в жизни училась, здесь было ни к чему — кроме, разве что, хозяйственных навыков.