Очередная вспышка стробоскопа осветила усталое лицо старого школьного учителя. Ну да, их историк же. Это он подстрекатель? Интересно узнать, к чему.
На лице учителя было заметно пятно, но Дмитрий не сразу понял, что это здоровенный, с бутылочное донышко, синяк. Да и бровь разбита.
Вы чего, сдурели? продолжил Разин. Если что не так везите старика в участок, нечего тут самосуд устраивать.
Та и отвезём, лениво откликнулся усатый. Трохи позже. Тута у парубков вопросы есть к деду: чому с полосатой лентой на пиджаке, да и вообще А наше дело маленькое, велено вбивцям ни в чём не мешать, сегодня приказ из столицы пришёл.
Изложил он это всё на дикой смеси русского и песмарийского, но Дмитрий его прекрасно понимал. Весь восток Песмарицы на этом адском наречии и общался.
Разин? Дмитрий? Не надо, не вмешивайтесь!
Николай Иванович!
Но поздно. Раздался глухой стук, словно кто-то выбивал ковёр, дождавшись почему-то сумерек. Николай Иванович вскрикнул и, судя по всему, упал. Дальнейшие удары посыпались градом, били ногами, причём не полицейские, а те самые гопники, что стояли рядом.
Немедленно прекратите! Дмитрий бросил пакет с покупками, в котором что-то жалобно звякнуло об асфальт: эх, прости, Светочка, видимо, сегодня без вечернего молока, и кинулся на выручку старику.
Тот уже ничего не кричал, только вздрагивал и скулил под ударами.
Полицейский поймал оттолкнувшего его Дмитрия за рукав, остановил. Когда парень дёрнулся да чёрт с ней, с рубашкой, новую куплю кто-то засадил ему по плечу дубинкой. Из темноты. Профессионально ключицу не сломал, конечно, но отбитую руку прострелило болью, она повисла как плеть.
Суки, да что ж вы успел сказать Дмитрий, но удары посыпались градом. Николай Иванович, которому он ничем не смог помочь, уже не шевелился раззадоренные бандиты просто пинали его, как мешок, тяжелыми берцами от одного к другому, ухая и тяжело дыша.
Нет, позвонить нельзя. До утра в камере. Не выступай, хуже будет.
Усталый дежурный время от времени реагировал на сидевших за его спиной в «обезьяннике» участка, но толку с этого не было. Вещи и документы у избитого Дмитрия выгребли и сунули в какой-то пакет, а самого отправили туда, за решётку. Пёстрая компания из пары размалёванных шлюх с проспекта Громова, пьяного в лоскуты гуляки явно подрался где-то и спящего в углу бомжа приняла Дмитрия спокойно.
Только одна из проституток буркнула:
За политику? Мне говорили, теперь сажать будут. И правильно, не хрен тут. Слышь, дежурный? Слава славным!
Славным слава, на автомате буркнул тот, потом повернулся и заорал:
Тихо там, мрази! Посадили и сидите. А тебе, Нинка, сейчас внеочередную смену устроим, если не заткнешься. Субботник, на!
Пьяный тихо засмеялся, похоже, вообще не понимая, где он и зачем. Тоже счастье, если вдуматься: пребывать головой подальше от полицейских. Тело, правда, здесь Ну, оштрафуют и отпустят, ничего страшного. А фингал пройдёт.
На похороны скромного учителя истории, которого при жизни знали только коллеги и ученики, собралась без малого половина Кавино.
Это уже не скромная прощальная церемония, не отпевание в кругу соседей, когда в стройных как на демонстрации колоннах идёт двести тысяч человек. Это революция, как ни крути. Да и лозунги и на красном фоне соцпартии, и самодельные, на чём придётся, власть порадовать никак не могли. Во-первых, ни слова на державном песмарийском: демонстранты почему-то и письменно, и устно изъяснялись по-русски. А во-вторых Полицейские, спешно пригнанные для разгона беспорядков, либо влились в колонны, охотно прикрепив прямо на форменные куртки розетки из георгиевской ленты, либо разбежались по сторонам.
Чтобы не отсвечивать, и на всякий случай.
Впереди процессии был не катафалк он ехал следом. Возглавлял шествие украшенный вперемешку чёрными, красными и почему-то зелёными лентами грузовик с огромными, на полкузова, колонками, из которых непрерывно неслись советские марши и песни военных лет, от чего в областной управе случились тихая паника, пара сердечных приступов без летальных исходов и звонки во все места от полицейского управления до администрации президента Песмарицы.
Грузовик, разумеется, пригнали рабочие Кавинского НПЗ, а вот кто воткнул «заряженную» флешку в проигрыватель осталось загадкой. Но музыка, совсем не похоронная, парадная, накрыла город с головой.