Сколько можно что? поинтересовался я, не разгибаясь.
Если кто-то и умеет чистить обувь, стоя навытяжку, то я пока нет. Нехватка подготовки и жизненного опыта. Всего-то тридцать один год от роду, опять же так и сидеть безопаснее: багровый в полутьме прихожей уголёк сигареты так и чертил над головой затейливые узоры. Мыслитель Родена с силиконовой губкой под обстрелом ближайших родственников.
А почистить надо. Я вообще люблю точность, красоту и аккуратность. Чем дальше у матери съезжала крыша, тем пунктуальнее становился я сам.
Сколько можно жить за счёт брехни, сын? пафосно закончила мать и затянулась. Сигарета ушла за три затяжки, как у бывалого дальнобойщика. Ты же обманываешь людей! Ты пользуешься их доверчивостью и дороговизной официальной медицины!
Отлично Две эти темы были мамиными любимыми: как отвратительно я зарабатываю на жизнь и не педик ли я. Второй пункт вычёркиваем: определённо и решительно нет, а вот насчёт первого у меня и самого имелись смутные сомнения, что мать в кои-то веки права.
С другой стороны а что делать?
Это хороший бизнес, мама, заметил я, наконец-то закончив с обувью. Туфли заметно блестели даже в полутьме. К тому же
Она вздохнула, туша окурок в пепельнице на тумбочке.
Я знаю, при твоей сексуальной ориентации необходимы повышенные расходы, Кирилл, но нельзя же абсолютно всё мерять на деньги.
Я решил промолчать. Телефон, сумка тряхнул в руке, да, ключи звенят внутри, на всякий случай зонт с вешалки подмышку, и вперёд.
Пока, Сайонара!
Это я не сошёл с ума, синхронно дублируя всё на японский. Отнюдь.
Просто после расставания с отчимом не без моего участия, каюсь, у мамы произошло некоторое перенапряжение мозговых мускулов, результатом чего и стали милые причуды типа постоянного курения дома, привычки разгуливать в кимоно и гэта, деревянных сандалиях, производящих больше шума, чем средних размеров перфоратор, и, конечно же, требование звать её исключительно Сайонара.
Что по-японски и означает «до свидания». Мне-то всё равно, а вот соседки из тихого шока, в который впали, так и не вернулись.
Мама сжала костлявыми пальцами ворот кимоно, расписанного райскими птицами, драконами и прочей дальневосточной чепухой и что-то хмыкнула на прощание. Дверь за моей спиной хлопнула, едва не прищемив край сумки. Сайонара в своём амплуа: если уж не удалось всласть поругаться, так хотя бы отыграться на вещах. Может быть, дешевле было оставить отчима в покое?
Поздно. К тому же я тогда был гораздо моложе и глупее.
Дверь подъезда пискнула, когда я хлопнул по кнопке и приоткрылась. Я вышел и легко сбежал по ступенькам, щурясь от яркого солнца. Очки? Ну да, надену, надо только выцепить их из кармана рубашки. Вот так-то лучше: мир окрасился в приятные песочные тона.
Прямоугольник двора был привычен и тих, всё же довольно рано, дети на каникулах, а бабульки у подъезда ещё не заняли насест. Налево длинный ряд машин от приличных аппаратов до ржавой «шестёрки» дяди Коли с седьмого этажа, соседа снизу. Он даже на утилизацию и обмен с доплатой не повёлся в своё время, отстоял право владения памятником советского автопрома от детей и внуков. Посреди двора будка трансформатора и детский уголок: песочница и качели. Сплошной символизм, если вдуматься.
Будка была символом непознанного, архетипом всего, что ожидает в жизни любого взрослого человека. С одной стороны источник энергии, непонятно как устроенный: я, например, внутри никогда не бывал, да и не стремился, а с другой невнятная угроза смерти.
Не влезай, убьёт.
Доброе утро, Кирилл!
Здравствуйте, Маргарита Фридриховна!
Полезли на свет старушки, полезли, поспешил я с выводами.
Так о чём я? А-а-а, символизм Ну да. Вот детская площадка являет собой наше короткое взросление, без особого выбора. Песок, засранный от души собаками, либо качели, скрипучие как моя мать. Дальше имитация движения, спрятанная в ряде машин на стоянке, а потом будка. Там бытие и закончится, то ли стремительной, с искрами, кремацией, то ли просто закопают у кирпичной стены, на которой крупно намалёвано непонятное мне граффити.
Здорово, Кирюха!
Привет, Степаныч.
Машины рядом стоят, отчего же не поздороваться. Моя, правда, лучше, спасибо «Небесной сенсорике». Лучше. А вот на отдельную квартиру пока никак не хватает денег.
Хлоп. Хлоп. Это две двери, моя водительская и Степаныча пассажирская. У него жена водит, поэтому он занял привычное место справа. А я завёл и поехал, благо лето на дворе, и ничего прогревать не надо.