И теперь снова, на этот раз Сергей, который ни за что не оставит свою московскую фифу ради моей сестры. А ведь она надеется совсем на другое. И как переубедить Аленку в том, что не стоит связываться хоть и с красивыми, но совершенно пустыми мужчинами?
Я уже совсем забыла Виталика, продолжила моя сестра, не глядя на меня. А ведь он притаскивался ко мне, просился обратно.
Я вздрогнула, услышав имя своего первого мужчины и покосилась на одухотворенное лицо сестры.
Он что, снова разводится?
Сестра пожала плечами:
Не знаю. Овечка, мне это уже неинтересно. Все осталось в прошлом: и Виталик, и то, что было между нами. А ты чего так побледнела? У тебя все-таки что-то было с этим альфа-самцом?
Я покаялась Аленке, считая, что прошло достаточно времени для того, чтобы моя сестра остыла и забыла о бывшем. Но я оказалась снова неправа. Аленка вскочила с дивана и набросилась на меня:
Значит, пока я работала, ты тут раздвигала ноги перед моим мужиком?
Он не твой! кричала я, пытаясь высвободиться из рук сестры. Аленка больно тянула меня за волосы, как будто хотела снять с меня скальп.
И не твой! Пока он жил со мной, он был моим. А ты трахалась с ним, опыта набиралась. Притворщица хренова! Собирай свои манатки и проваливай из моей квартиры.
Я побледнела, чувствуя, как кровь отхлынула от лица.
Куда я пойду? спросила я, но тут же получила по лицу звонкую пощечину от сестры.
Я не знаю, куда ты пойдешь, хоть на панель, процедила Алена, и я поняла, что на этот раз мне не отшутиться, Проваливай отсюда. Иди и соси мужикам, трахайся за бабки, а ко мне больше не приближайся. Ты предала меня, и нет никаких гарантий, что ты снова не постелешься под моего мужчину.
Я молча собрала вещи, покидав их в дорожную сумку. Перед уходом я посмотрела на сестру, которая все это время молча сидела на кухне и допивала вино, начатое вместе с Сергуней. На мои глаза навернулись слезы, было так обидно и горько уходить от сестры из-за какой-то глупости. Тем более, что эта глупость была связана с мужчиной, недостойным разрыва с сестрой.
Ночь я провела без сна в каком-то недорогом отеле. Пришлось оплатить несколько ночей, чтобы с утра приняться за поиски съемной комнаты, в которую я смогу перебраться после веселой совместной жизни с сестрой.
Утром на работе я встретила возбужденную Снежану. Она смотрела на меня, выпучив глаза и хватаясь руками за шею.
Николай Петрович пробормотала она, Он там
Что случилось? сразу спросила я, понимая, что Снежана явно не в себе.
Он умер, по-моему.
Я осторожно вошла в кабинет директора. Николай Петрович сидел в своем кресле со спущенными штанами и не шевелился. Его бледное лицо ничего не выражало, а губы уже посинели. На первый взгляд, Николай Петрович не выглядел живым.
Снежана вошла в кабинет за мной и остановилась у меня за спиной.
Что произошло? только и смогла вымолвить я, глядя на бездыханное тело начальника.
Он пригласил меня, задыхаясь от волнения, тараторила Снежана, Он предложил мне ну, сама понимаешь.
С утра? я была поражена этому. Обычно Николай Петрович не баловался сексуальными утехами до четырех часов дня.
Ну да, Снежана развела руками и снова взглянула на шефа, который явно отдал богу душу, Я сама удивилась. Он был весь на взводе, как будто что-то случилось и ему нужно было срочно расслабиться.
Я подумала о том, что на месте Снежаны вполне могла оказаться и я сама. Хорошо, что я слегка опоздала, иначе мне бы пришлось самой делать предсмертный минет директору.
Приехавшие сотрудники скорой и полиции подтвердили смерть Николая Петровича. Я никогда не видела такого всеобщего траура в женском коллективе. Все напропалую рыдали и шмыгали носами, подсчитывая убытки после ухода руководителя.
А на следующий день в офис пришла вдова Николая Петровича, невысокая и полная дамочка лет пятидесяти. Она с недовольством осмотрела каждую из нас, а потом приказала мне собрать весь коллектив на собрание.
Мужчин тоже? зачем-то уточнила я, чувствуя себя полной идиоткой, которая в открытую заявила о причастности почти всех наших дам к интимной жизни Николая Петровича.
Вдова смерила меня надменным взглядом, а я была готова провалиться сквозь землю от стыда.
Только женщин, процедила она, и я тут же пулей вылетела из приемной.
Нас собралось около двадцати человек, и я знала о том, что только двое из этих двадцати не спали с директором. Остальные в ужасе смотрели на жену усопшего, ожидая от нее решения своей судьбы. Я же вообще не понимала, какого черта я присутствую на этом сборище неудачниц, к чьих числу присоединилась по воле случая.