Да уж. Странный большой пустой дом.
Переодевайся, я покажу тебе тут все.
В шкафу на плечиках висела униформа. Сашка сбросила с себя вещи, надела костюм, который, на удивление, сидел на ней как влитой.
Идеально, прищелкнула языком Полина, хорошо стройным, надел и пошел. А мне приходится следить за питанием, и так уже юбка трещит по швам.
Трещала на Полине не только юбка, но и фирменная блуза на пышной груди. Она может и следила за питанием, но, видимо, где-то недоследила.
Внутри дом выглядел не менее замысловатым, чем снаружи. Небольшой коридор вывел в просторный холл. Здесь все было как положено в таких домах высоченные потолки, отполированный до блеска пол, дорогая мебель и много цветов в вазонах разной высоты.
Цветы живые? спросила Сашка и протянула руку потрогать ярко-зеленый широкий лист.
А как же, ответила Полина, еще какие живые. Заколебаешься их протирать и поливать. Ну, пошли дальше.
Из холла они прошли в большую гостиную, выдержанную в белом цвете, из большой гостиной перешли в столовую с огромным овальным столом и стульями с высокими спинками. Из столовой перебрались в малую гостиную, а оттуда в шикарную библиотеку.
Обалдеть! ахнула Сашка, у нас в городской библиотеке книг, наверное, меньше!
Смотри, Полина указала на датчики на входе, тут регуляторы температуры, влажности и света, окна открывать нельзя, верхний свет включать в дни уборки и сразу, как закончишь, выключать.
Как все сложно!
А ты думала! дернула плечом Полина, ну ничего, привыкнешь.
Дальше были спальни, в которых кроме королевских кроватей не было ничего интересного, и детские на втором этаже. И много-много ванных и туалетов.
Тут столько народу не живет, сколько туалетов, заметила Сашка.
Ага, согласилась горничная.
На самом верху этаж начинался большими стеклянными дверями. Как только Сашка с Полиной приблизились, двери сами распахнулись и впустили их.
Здесь царство хозяйки, как-то полушепотом произнесла Полина.
Сашка огляделась полукруглое помещение было завешано картинами. Она пошла вдоль стен, рассматривая полотна. Картины были развешаны по какой-то странной схеме, понятной только хозяйке, портреты перемежались абстрактной живописью, натюрморт с подсолнухами соседствовал с какими-то лилово-зелеными разводами. На одной стене висело четыре портрета женщина в блузе с широкими рукавами, мужчина в свитере, маленькая девочка с котенком и младенец, сидящий в детском стульчике с подвязанной под горло салфеткой.
Понятно было, что это и есть хозяева дома. Картины были очень разными по настроению, младенца вообще будто рисовали по фотографии, но, все же все четыре портрета составляли гармоничную экспозицию.
Сашке очень понравилась девочка. Она не смотрела на художника, все ее внимание занимал серый котенок, и оттого она выглядела естественной и довольной жизнью. Девочка показалась Сашке похожей на нее в детстве, такая же светловолосая, худенькая, с тонкими ручками и лодыжками в синяках. Художник любовно вырисовывал все мельчайшие детали, даже овальные ноготки на длинных пальцах.
Хозяйка художница, подала голос Полина, это ее картины.
Ну, теперь стало все понятно.
Когда хозяйка приезжает, она много рисует и убирает за собой сама, Полина присела на табурет, ну как убирает Грязь размажет. А потом уедет, так я уж все отмываю как надо. Ладно, пошли, покажу тебе сауну и бассейн.
На осмотр дома они потратили половину дня. Сашка даже не чувствовала голода, но у Полины запикали часы на руке, и она обрадовано сообщила, что пора обедать.
Тебе такие же выдадут, показала она на запястье, это для связи.
Обедали в той же столовой, что и завтракали. Анна Петровна наготовила обед из трех блюд, испекла ватрушки и сварила компот.
Радуйтесь пока что, ворчливо сказала она, расставляя тарелки, вот приедут хозяева, будете питаться дошираком!
Сашка тут же подумала, что не мешало бы освоить кухню, доширак она не любила.
За столом было весело, к ним присоединился еще один мужчина, представившийся Володей охранник. Мужчина с загаром, Доминик, был в приподнятом настроении, и что-то бесконечно рассказывал, перемежая английскую и русскую речь. Помощник бойко отвечал, подсказывая, если англичанин забывал русские слова.
Доминик, позвала его повариха, рад поди, что приезжают наши-то?