Вот об этой-то последней, пьяной рюмке и намерен я беседовать с вами.
Где, в каком притоне, в каком товариществе человек находит сию пагубную для него рюмку? Дома он не найдет ее, ибо здесь его остановит заботливая рука жены, умоляющие взоры детей и, наконец, благожелательный совет друга. В гостях он тоже не найдет ее, ибо тут его остановит простое чувство приличия. Очевидно, стало быть, что он найдет ее в таком убежище, за порогом которого оставляется не только чувство приличия, но и воспоминания о семейном очаге и его радостях».
* * *
«Некуда деваться, не об чем думать, нечего жалеть, не для чего жить в таком положении водка, конечно, есть единственное средство избавиться от тоски и гнетущего однообразия жизни».
* * *
«Ежели возвышенное чувство кажется нам смешным, то это совсем не значит, что оно, в самом деле, смешно, а значит только то, что в него лицемерно вырядился какой-нибудь негодяй, которому необходимо замести свои следы».
* * *
«Нормальное состояние общества вовсе не допускает геройства, потому что там не может быть повода, его вызывающего; нормальное состояние общества предполагает не только удовлетворение всем законным потребностям человека, но и полное отсутствие всякой случайности, могущей нарушить общую гармонию, полную обеспокоенность в будущем»
* * *
«Нельзя требовать, чтоб каждый человек был героем Мало того, геройство есть явление ненормальное, свидетельствующее о запутанном настроении общества. Надобно, чтоб протест был делом легким и уверенным, чтоб он опирался на общество, а для этого нужно, чтоб в обществе не было розни».
* * *
«Гласность есть дело святое, и нижайший поклон от всех тому, кто первый это слово произнес».
* * *
А далее язвительно продолжает:
«Конечно, многие, быть может, поймут это дело иначе и возмечтают, что во имя гласности можно всех и каждого по зубам колотить».
* * *
И тем же манером заканчивает мысль:
«Руководствуясь этими соображениями, я соболезную о гласности неблагоразумной и радуюсь гласности благоразумной».
* * *
«Странный, но вместе с тем неоспоримый факт и в высшей степени замечательный факт, что у нас на Руси всякое новое явление, обещающее, по-видимому, облегчить развитие народной жизни, прежде всего ложится тяжелым гнетом именно на эту жизнь».
* * *
«Все полезли в историю, все подыскивают что-нибудь доблестное, но крестовых походов найти не могут».
* * *
«Свобода от обязанности думать есть та любезнейшая приправа, без которой вся жизнь человеческая есть не что иное, как юдоль скорбей».
* * *
Один из героев М. Е. Салтыкова-Щедрина говорит:
«Чувствовать себя навсегда связанным с женщиной это одно из величайших жизненных неудобств. Ежели она зла то злостью убьет, ежели добра добротой убьет. Ежели она невежественна отравит жизнь наивностями; ежели начитанна и нечто знает доймет умными разговорами. Поэтому жениться следует только в такие лета, когда ни злость, ни доброта, ни невежественность, ни начитанность ничто уж не действует».
* * *
Один из героев рассказа М. Е. Салтыкова-Щедрина произносит:
«Живи, как живется, делай, как можется».
Уж не девиз ли самого писателя, а?
* * *
«Издревле замечено, что человек необщительный, человек, не принимающий участия в провинциальных folles journees8 непременно должен быть человеком неблагонамеренным и злоумышляющим».
* * *
«Цивилизующее значение России в истории развития человечества всеми учебниками статистики поставлено на таком незыблемом основании, что самое щекотливое самолюбие должно успокоиться и сказать себе, что далее этого идти невозможно».
Замечание писателя относимо не только к тогдашним русофилам, но и к современным лже-патриотам.
* * *
«Человек, желающий в этом мире карьеру, должен устраивать ее через прекрасный пол».
* * *
«Теория, видящая красоту жизни в свободе от мысли, все-таки ужасна».
* * *
«Глуповцы из ёрничества умеют создавать художественную картину; они прилгут, прихвастнут даже, лишь бы краски ложились погуще, лишь бы никто и сомневаться не смел, что они действительно гнусны и растленны».