Они подошли к столу. Нож и вилка доктора Хейвена идеально симметрично лежали по сторонам от стейка, нарезанного аккуратными ровными кусочками. Хейвен промокнул губы салфеткой.
Жонкиль, как прошёл твой первый день?
Серые глаза уставились на девушку. Доктор пристально наблюдал за выражением её лица.
Жонкиль коротко кивнула.
Хорошо наверное. Циан был отличным гидом.
Неужели?
Приподняв седую бровь, доктор перевёл взгляд на Циана. Тот открыл рот в преувеличенном изумлении.
Кажется, мне удалось удивить вас, доктор Хейвен?
Хейвен лукаво улыбнулся.
Не дождёшься. Итак, Жонкиль, с мисс Ферримен ты уже знакома
Мисс Ферримен оторвалась от еды и коротко кивнула.
Да, сказала Жонкиль. Мы встречались.
А как насчёт профессора?
Мужчина, сидевший рядом с доктором, вскочил и энергично пожал Жонкиль руку. Его движения были стремительными, а слова вылетали изо рта с невероятной скоростью.
Рад познакомиться, Жонкиль Я профессор Вадаш. Присматриваю за технической стороной здешних дел механизмами, инженерами, программистами и т. д.
Циан легонько пнул Жонкиль по лодыжке. Она на мгновение встретилась с ним взглядом, сглотнула и с улыбкой ответила:
Я недавно видела перетасовку. Это действительно нечто.
Профессор застыл. Пару секунд он стоял неподвижно как статуя только веки подрагивали. Циан изо всех сил старался скрыть ухмылку, но невольно съёжился под взглядом мисс Ферримен. Она неодобрительно покачала головой.
Вадаш наконец обрёл дар речи.
Перетасовка! повторил он, словно выплюнув это слово.
Профессор выпрямился, выпятив хилую грудь.
Жонкиль, здесь, в Убежище в Нигде, мы используем термин «реконфигурация». Ре-кон-фигу-ра-ция, раздельно повторил он, тщательно выговаривая каждый слог. То, что происходит, когда Убежище реконфигурируется, перетасовкой назвать нельзя никоим образом. Слово «перетасовка» предполагает элемент случайности, а в этом процессе уверяю тебя случайность не допускается ни в малейшей степени. Требуются невероятно точные расчёты, чтобы комнаты и стены перемещались подобным образом, не только избегая столкновений, но и позволяя зданию оставаться функциональным. Требуется очень продвинутый компьютерный алгоритм, который обеспечивает эквивалент управления дорожным движением в городе. Ты это понимаешь, Жонкиль?
Мгновение девушка смотрела на него, потом заморгала и кивнула.
Да, профессор.
Вадаш снова заулыбался.
Тогда больше никаких разговоров о перетасовках.
Мисс Ферримен прочистила горло. Её тёмные губы и лоб неодобрительно сморщились.
Циан, думаю, тебе лучше отвести Жонкиль за столик. Должно быть, вы оба голодны.
Циан жизнерадостно улыбнулся и хлопнул себя по животу.
Как волки, мисс Ферримен. Когда-нибудь где-нибудь!
Приподняв несуществующую фуражку, он развернулся и повёл Жонкиль через зал к столику, где обедали Руби и Сиз.
Ахой! Не возражаете, если мы присядем?
Веснушки Руби почти чёрные на фоне её смуглой кожи съехались к переносице, когда она сморщила нос.
Сделайте милость.
Циан поставил поднос на стол и жестом предложил Жонкиль последовать его примеру.
Жонкиль, познакомься с Сизом и Руби. Сиз и Руби, это Жонкиль.
Ахой, Жонкиль, хором отозвались они.
Циан открыл рот, охваченный желанием рассказать друзьям о находке в китовых костях и спросить Руби и Сиза, что они об этом думают. «Между красным и зелёным. С-7072». Однако он тут же спохватился и недовольно взглянул на стол доктора Хейвена. Ему невероятно хотелось снять камень с души. Почему-то кости по-прежнему беспокоили его. «Нужно обмануть Стирателей памяти Не забывай»
Итак, Жонкиль Сиз поправил очки в проволочной оправе, а вилкой, зажатой в другой руке, указал на девушку. Мы видели, как вы разговаривали с профессором Вадашем. Ты произнесла это слово, да?
Перетасовка?
Сиз и Руби застыли и задёргали веками, пародируя профессора, а потом захихикали. Циан смеялся вместе с ними. Теперь он чувствовал себя намного лучше. Он увидел, что Жонкиль тоже улыбается, принявшись за еду.
Руби провела рукой по своим медно-каштановым кудрям.
И как тебе Убежище, Жонкиль?
Жонкиль задумчиво жевала.
Ну ко многому нужно привыкнуть. Я хочу сказать: очень ко многому.
Ты освоишься. Даже скучно станет.