И внука вдруг полюбила, и невестка оказалась чуть ли не идеальной. Даже сама звонила Вере и голосом хитрой лисы интересовалась ее здоровьем, в гости зазывала. Вот только Вера как была холодна к свекрови со школьных лет, так и осталась.
Роман Веры и Льва начался бурно. Они оба закончили художественную школу, безумно любили рисовать, мечтали стать известными художниками. Вера дождалась Льва из армии, сыграли скромную свадьбу, на которой, кстати, не было ни свекра, ни свекрови. Первое время жили у Вериных родителей, а потом деньги, подаренные на свадьбу, и все свои накопления вложили в небольшой, но очень уютный домик.
Лев работал тату-мастером в Ивановском салоне, Вера рисовала картины и продавала их за небольшие деньги. Жили душа в душу, пока в их доме не появилась еще одна душенька долгожданный сын Дениска.
И домика стало мало.
Казаковы давно говорят в Москву нам надо перебираться! твердил Лев. Они вон год назад укатили, уже и тачку взяли, и квартиру!
Ну что ты нас с ними сравниваешь, Лёва? Во-первых, они по военной службе туда уехали, а во-вторых, ты военную ипотеку с обычной не сравнивай. Если нам квартиру в Москве брать, то всю жизнь будем рассчитываться! старалась трезво оценивать ситуацию Вера. Да и ты же знаешь, как я не люблю эти мегаполисы. Здесь у нас природа, чистый воздух, да и родители с Дениской помогают.
Хм, а если я там так раскручусь, что отбоя от клиентов не будет? В столице, знаешь ли, цены на татуировки в разы повыше будут. Да и ты поможешь, отучишься на маникюрщицу и будешь ногти пилить. Это ж всегда актуально, и побольше денег принесет, чем твои картины. Откроем на двоих небольшой салончик, а там, глядишь, дело и пойдет.
Вера до сих пор не понимала, как ему удалось уговорить ее перебраться в столицу. Да еще и дом в поселке продать. О чем, кстати, она до сих пор жалела. Теперь, когда приезжала в Иваново, приходилось останавливаться у родителей, а там летом всегда столько родни приезжало, что иногда едва удавалось всех разместить. А так был бы домик свой и красота. Никого теснить не пришлось бы.
Вот и сейчас, на день рождения Ольги Николаевны, Вериной мамы, приехали гости. Было тесновато, но зато весело. Стол ломился от разных вкусностей.
Верина мама и сама любила готовить, и Веру с детства приучила.
А Лев всегда говорил на застольях:
Кулинарным способностям моей Веруськи любой повар позавидует!
И она для него старалась: что ни день, то новое блюдо.
С такой женой Лев всегда был и сыт, и одет как с иголочки: рубашечки наглажены, стрелочки на брюках всегда как по линеечке. Да что там, Вера даже трусы конвертиком сворачивала. И в их доме всегда царил порядок и уют, витал запах пряностей, варящегося варенья или выпечки. А с Дениской занималась лучше любого учителя. Сын в два года уже стихи рассказывал, а в четыре знал весь алфавит.
* * *Вечером, когда гости и Дениска улеглись спать, Вера мыла посуду, отец подметал пол на кухне, а Ольга Николаевна на улице прибирала со стола.
Вер, иди-ка сюда! тихонько позвала ее мама, и поманила рукой в коридор.
Выключив воду, Вера вытерла руки об фартук.
«Что за секреты от папы?» подумала она.
Мама закрыла дверь в кухню и достала из-за спины нежно-розовую коробочку, перевязанную белым бантом.
Вера, конечно, сразу решила, что мама хочет показать ей один из ее подарков, но Ольга Николаевна неожиданно всучила коробку ей в руки.
Это тебе передали! шепнула с улыбкой мама.
Мне? вытаращилась на нее Вера. А А к-кто?
Открой и увидишь, подмигнула женщина и удалилась на улицу, оставив дочь наедине с коробкой.
Вера развязала бант, открыла крышку и ее губы тронула добрая улыбка, а в душе поселилось очень родное и очень теплое чувство.
Взяв в руки рисунок, нарисованный ее детской рукой, она вспомнила, как проходил тот урок рисования в школе, когда учитель попросила нарисовать соседа по парте.
Вот Вера и нарисовала Игоря: кучерявые светлые волосы, большие голубые глаза и милая улыбка.
«Неужели сохранил?» подумала про себя Вера, чувствуя, как ее глаза налились слезами.
Этот сюрприз оказался для нее слишком трогательным, как и васильки, вложенные коробочку.
Глава 4
А может, нам пораньше приехать? Я же переживаю, как ты там без нас справляешься? Что кушаешь, остались ли чистые рубашки? спрашивал в трубке тревожный голос Веры.