Алан кивнул.
Пару раз, значит, чумных он видел, не удержалась я. Еле ноги унес, значит.
Не стоило, наверное, открыто уличать его во лжи, следовало бы подождать, пока нестыковок в рассказе накопится побольше, да сделать выводы самой. Или просто уйти, ничто ведь не обязывает меня поддерживать знакомство. Но я никогда не была сильна в интригах, а теперь и вовсе не способна была думать хотя бы на шаг вперед. Не существовало никакого «вперед». Было только бесконечное «сейчас» и темнота дальше.
Еле унес, подтвердил Алан. А в столице я больше занимался ранеными, чем сражался. Бойцов там и без меня хватало, а вот целителей
Может, и не врет. Но не это сейчас интересовало меня по-настоящему.
Ты их видел? Тела?
Не могу сказать. Я не знал в лицо твоих братьев. Видел только имена в списках. Туда добавляли сведения все, кто мог опознать хоть кого-то из мертвых. В тот день многие погибли Его лицо на миг потемнело. Два моих лучших друга остались там.
Я кивнула. Если он не видел тела, а в списки добавляли имена все, не особо проверяя погибших может быть, есть еще надежда? Какая-то вероятность ошибки? Могли ведь и перепутать. По слухам, чумные прорвались за ворота в городские кварталы погибшие исчислялись сотнями. А то и вовсе имел место злой умысел объявить наследников рода Эйдо мертвыми, и пусть доказывают, кто они на самом деле. Впрочем, в этом нет смысла, мы и так объявлены никем По большому счету, я и на фамилию сейчас права не имею ведь она неотделима от титула, а титула нас лишили.
Грудь словно сковал ледяной обруч, мешая дышать.
А мама? Ты что-нибудь слышал? В церковной книге была только дата смерти.
Приди письмо на полтора месяца раньше, я бы успела ее увидеть. Может быть, даже смогла бы что-то изменить.
Что стало с леди не знаю. По слухам, у нее случился разрыв сердца, когда она узнала о судьбе сыновей.
Я опустила голову. На что я надеялась, собственно? Что в записи вкралась какая-то ошибка? Что случится чудо?
Алан вдруг сгреб меня в объятья, прижал к себе.
Да проревись ты, прошептал он мне в макушку. Нельзя ж так, на тебя же смотреть больно
От него точнее, от его дара пахло липовым цветом и малиной. Как от тех отваров, которые няня давала мне в детстве после того, как я возвращалась домой в мокрых рукавицах, весь день прокатавшись на санках с горы или играя с братьями в снежки. Я прокусила губу рот наполнился металлическим привкусом крови. Повела плечами, высвобождаясь Алан держать не стал.
Я криво улыбнулась, отодвигаясь в сторону.
И что, это вернет мертвых?
Станет легче.
Я покачала головой.
Слезы выматывают, но ничего не меняют. Я проверила это совсем недавно, сидя в кромешной тьме. Справлюсь. По крайней мере, маму не вышвырнули из собственного дома. И ей не пришлось просить милостыни у родни.
Как тебе? поинтересовался Алан.
Я вздернула подбородок.
Я ни у кого не просила милостыни и не намерена этого делать. Или найду способ себя прокормить, или сдохну с голоду.
Алан вдруг широко улыбнулся.
Я сказал себе так же шесть лет назад. Как видишь, не сдох. И ты справишься.
Я пожала плечами. Посмотрим. Пока у меня одна цель, будет ли что-то потом известно лишь богу.
Да ты ешь, спохватился он.
Я обнаружила, что до сих пор сжимаю в руке сухарь. Отгрызла кусок, не почувствовав вкуса. Надо есть. Иначе я ослабею. Надо жить.
Я обещал рассказать о себе. Алан помолчал, то ли собираясь с мыслями, то ли подбирая слова. Дурацкая вышла история. Два самовлюбленных сопляка повздорили. Знаешь, как это бывает зацепились языками на ровном месте, слово за слово я даже не вспомню сейчас, что именно мы друг другу наговорили. Только дело было на балу, я решил позлить Дилана и начал откровенно ухаживать за его возлюбленной. Ну, ты понимаешь улыбаться, прижать чуть крепче во время танца, шептать на ушко всякие глупости на грани приличий, чтобы она смеялась и краснела, а он злился
Я кивнула. Эта игра никогда не меняется.
Я был совершенно уверен, что Джоан его любит, потому танцами и улыбками на этом балу все и закончится. Алан вздохнул. Только оказалось, что Дилан был вовсе в этом не уверен. И после того, как я протанцевал с ней второй подряд танец
Я покачала головой. Вообще-то это уже было на грани приличий. Два танца подряд допускалось танцевать только с женихом после помолвки или с мужем.