Просторный кабинет был весьма тщательно обставлен и пестрел темными густыми цветами, будто сошедшими с обложки путеводителя по замкам Старой Европы. Хотя обстановка была ближе к кабинету чудаковатого профессора, чем олицетворением чопорной жизни аристократа. Лежащие повсюду стопки книг высотой в человеческий рост норовили вот-вот обрушиться. Огромный письменный стол девятнадцатого века был буквально завален ветхими на вид рукописями. Десятки книг лежали раскрытыми на аутентичном восточном ковре ручной вышивки. Тощий мужчина лет семидесяти с седыми волосами, аккуратно зачесанными назад, но все равно завивающимися на кончиках, стоял прислонившись к книжной стене, аналогичной тем, что были на нижнем этаже. Мужчина всецело был погружен в изучение очередного фолианта, что-то тихо приговаривая себе под нос. Похоже, он что-то искал и поэтому не обратил внимания на вошедшего.
Сэр Уильям Барнс? спокойно спросил Аш.
Человек почти подскочил на месте от неожиданности и выронил книгу. Повезло, что увесистый талмуд не упал ему на ноги. Он посмотрел на чужака округлившимися от ужаса глазами, гипертрофированно увеличенными за толстыми стеклами очков.
Кто вы? Как вы? Как это? посыпались вопросы один за другим.
«Стандартная реакция, скучающе подумал Аш. Хорошо хоть не бросился из окна в шоковом состоянии».
Я, если можно так выразиться, ваш собеседник на сегодняшний вечер, улыбнулся он. Позвольте представиться, Аш, он шутливо отсалютовал и поклонился. Человек, напротив, держался так, словно хотел всем телом вжаться в книжные полки и раствориться в них. Ладно, мистер Барнс. Время не ждет, сразу отвечу да, я настоящий.
Но как?
Объяснение займет много времени, а его всегда не хватает. По моим подсчетам, у нас осталось чуть больше часа. Вы не против? не дожидаясь ответа, Аш пододвинул второй стул к столу и уселся на него, закинув ногу на ногу и поправив темно-зеленый галстук, эффектно выделяющийся на фоне синего костюма. Прошу, мистер Барнс, садитесь. Я не причиню вам вреда. Вы же понимаете, что это теперь едва ли возможно.
Человек, продолжая сверлить гостя неодобрительным взглядом, как будто осмыслил этот тезис и чуть успокоился. Поставил том, не глядя, на полку и медленно приблизился к столу.
«Все-таки он обожает книги и знает их все. Это его страсть», отметил Аш.
Кстати, это вы устроили весь этот беспорядок? гость обвел взглядом комнату. Зачем? А, позволю себе догадку искали объяснение всему этому, ведь так?
Уильям Барнс кивнул.
Я из тех, кто склонен считать, что за несколько тысяч лет истории люди описали в книгах все возможные природные и метафизические явления и ситуации, поэтому мы всего лишь бесконечно проживаем их снова и снова, просто добавляя новый контекст. Ведь хотим мы этого или нет, каждое последующее открытие базируется на уже существующей основе, заложенной в том числе в книгах, он устало рухнул на стул и раздвинул кипы бумаг, чтобы они не мешали смотреть и говорить с Ашем. Признаюсь вам, молодой человек, я чрезвычайно удивлен вашему визиту. Простите, если кажусь не в себе. Просто уже несколько часов я в полном недоумении. Почему я вижу все это? Я оказался около дома и первое время не мог осознать, что произошло. Сел на траву и смотрел на сад, вспоминая все те последние дни. А потом меня поразила страшная догадка. Зайдя в дом, я сразу бросился искать откровения в библиотеке, но так до сих пор ничего не могу понять.
Разделяю ваше недоумение, однако такие истории довольно распространенные сюжеты в книгах. Библия, Книга мертвых, Бардо Тхедол. Они все вращаются вокруг этих тем, разве нет?
О, вы сведущи в этом вопросе? Барнс поправил очки. Выглядел он теперь скорее заинтересованным, нежели напуганным. Ни дать ни взять начитанный ученый, аристократ в последнюю очередь. Конечно, я знаю эти великие труды. В них присутствует много информации об этом явлении, но она, как бы сказать, была написана духовными людьми, исходя из их представления об этом. Едва ли они могли получить подтверждающие своим умственным изложениям сведения из чувственного опыта. Более того, большинство этих источников претерпевали трагические для точных формулировок изменения в процессе перевода на разные языки, переписывания и пересказывания. Плюс церковь хорошо поработала, и мы даже не можем сказать, какой процент текста был в изначальных вариантах, а что добавила церковь ради своих интересов. Да и потом, одно дело читать и анализировать, другое столкнуться с этим, он сокрушенно развел руками. Впервые встречаюсь с тем, что мои дорогие книги не могут дать мне столь нужных сейчас ответов.