Почему отец так строг со мной? спросил парень, открывая Ричарду свои глаза.
Может, он не знает иного подхода? предположил тот, поправив сползшие на нос очки.
Его матушка вообще не строгая. Может быть, я для него обуза и из-за этого он такой? на глаза подростка снова навернулись слёзы. Вообще, он практически не плакал, но, когда дело доходило до его семьи, Мирчи терял самообладание.
Успокойтесь. Слёзы мужчине не к лицу, сэр, Ричард, взяв платок с тумбочки, вытер слезы молодой крови. Этот слуга был очень мудр, добр, за что и был любим, считаясь практически членом семьи.
Лучше бы я родился в параллельной реальности. Может быть, там было бы лучше опустив глаза, сказал парень.
Я оставлю вас, сэр, всё также спокойно сказал Ричард и удалился из комнаты.
Дело шло к вечеру. Звёзды на небе уже взошли, а свет в доме стал понемногу гаснуть, наполняя обиталище семьи мягким мраком. Мирчи не спалось из-за шуршащих мыслей о семье в его голове. Он любил своего отца, потому как он единственный, кто дал ему кров. Мать же его ушла неизвестно куда, когда подростку было всего несколько месяцев. Однако всё равно, страдая бессонницей, он не понимал, почему отец использует подобный метод воспитания. Неожиданно сквозь ночную тишину парень услышал шаги, от чего внутри всё сжалось, так как это было похоже на сцену из фильмов ужасов. Когда открылась скрипучая дверь, оттуда, к счастью, выглянуло не лицо монстра, а всё те же спокойные глаза Ричарда. Вот только почему-то его обычно элегантный наряд сменился на чёрную шляпу похожую на чуть дырявый котелок и облегающий чёрный, тканевый плащ, который настолько сливался с темнотой, что иногда казалось, что голова Ричарда парит в воздухе.
Просыпайтесь, сэр. Я хочу вам кое-что показать, бархатным шёпотом сказал слуга.
Ричард? Что такое? протирая заспанные глаза, спросил Мирчи.
Некогда объяснять. Просто идите за мной, в этот момент старик скрылся за дверью.
Подросток вылез из уютной и тёплой постели и босиком пошёл по холодному полу за мужчиной. Идя по коридору, он то и дело осматривал все углы и повороты, моля всех богов, чтобы отец его не увидел. За подобное родитель его так накажет, что Мирчи вообще перестанет иметь собственное мнение и будет лишь стереотипным богатеньким мальчиком. Надменный, ухоженный, считающий, что он лучше всех. Подростку был противен подобный образ, ибо он считал это, наоборот, низостью. Наконец, они дошли до большого, дорогого зеркала, которое выставлялось, как на показ, и было даже чище, чем многие комнаты в доме.
Что мы тут делаем, Ричард? спросил Мирчи, стараясь не приближаться к зеркалу, ибо боялся его разбить.
Вы спрашивали сегодня две вещи. Что было бы, если бы вы оказались в параллельной вселенной, и почему ваш отец так строг. Я хочу вам показать это всё, сказал мужчина.
Лишь произнеся эти слова, он притронулся к зеркалу рукой в белоснежной перчатке, с которой сыпался непонятный, но вкусно пахнущий порошок синего цвета. Стекло начало трескаться, а само отражение начало постепенно темнеть, напоминая взгляд в бездонную пропасть. Осколки закружились вихрем, подхватывая обоих. Ричард был совершенно спокоен, так как, судя по всему, ему это было не впервой. Мирчи же был напуган, но из-за потоков воздуха, что забирались в его нос и рот, он не мог даже закричать. Когда их засосало, то зеркало приняло прежний вид. Мирчи, падая, гонял в голове мысли: «Куда мы летим? Почему именно зеркало?» И прочее. Когда, наконец, путники коснулись твёрдой земли, то подросток огляделся. К его безумному удивлению глазам предстала всё такая же привычная картина. Они были в точно таком же зале, как и прежде, но казалось, что сейчас это место было наполнено большим количеством радости и счастья чем обычно.
Ричард, что это за место? спросил Мирчи. Он не спрашивал: «Почему ты нас перенес в просто следующий день?», потому что он буквально чувствовал приятные колики в душе, когда находился тут. В обычной же его обстановке такого практически не было.
Это ваш дом, но за несколько лет до пополнения семьи сыном, ответил Ричард, показывая рукой в сторону отделанного мрамором и золотыми гравюрами зала.
Там, под романтичным фиолетовым освещением, медленно кружились в танце отец Мирчи с его матерью. Самое забавное, что их наряды были, как будто в сказке о принце и принцессе. На отце очень красиво сидел синевато-морского цвета мундир, оттенок которого разбавляли золотые, звенящие медали на груди. Жена мужчины также не далеко ушла по стилю одеяния. Пышное фиолетовое платье, отделанное жёлтым бархатом, но вместе с освещением переливающееся изредка в другой цвет. Юный Крахен не знал, какого жить с матерью, но также он удивлялся счастливому выражению лица своего предка, так как оно было всегда то нейтральным, то грустным, а иногда вообще злобным. Мирчи не выдержал и побежал к паре в попытке обнять свою мать, но он, словно призрак, прошёл сквозь них.