Девушка молча подошла к табурету, на котором оставила джинсы. Лодыжка невидимой ноги горела, поэтому она сжала левое бедро обеими руками, пытаясь унять боль, но тщетно. Пришлось закусить край футболки, чтобы не шуметь. Виктория привалилась к столешнице, натянула джинсы и снова прислушалась к звукам из коридора. Ни поворота ключа в соседской двери, ни движения на лестнице. Просто тишина. А потом лопнула пузырчатая пленка под ковриком. По ту сторону двери кто-то был.
Виктория схватила нож и, прихрамывая, подошла ближе. Ощущения были такие, будто ядовитые муравьи ползают по лодыжке, пожирая плоть, чтобы добраться до костей. Ей хотелось спросить, кто там, но она сдержалась. Сердце колотилось с оглушающей частотой. Говорят, у страха есть свой запах и звук. Виктория не знала это наверняка. Оставаясь на месте, девушка прислонилась к дверному косяку и прижала ухо к замку в ожидании каких-нибудь звуков. Ничего. Какая же она дура, что не поставила глазок! В чем польза от замков, цепей и ножей, если нельзя увидеть, кто поджидает тебя по ту сторону? Она немного выждала. Снова звуки лопающейся пузырчатой пленки, затем ломающейся пластмассы из-под дверного коврика. Виктория высоко подняла нож и взяла мобильник в другую руку. Кому звонить?
Не успела она ничего придумать, как послышались шаги в коридоре. Незваный гость удалялся. Собрался уходить? Или готовился взломать дверь? Такая неопределенность была просто невыносима, как будто внутри Виктории разрасталась язва. Это Таггер, вернувшийся спустя столько лет? Или его подражатель? Она должна знать наверняка. Стараясь не шуметь, отодвинула запоры и открыла замки. Повернув ручку, осмелилась приоткрыть дверь на небольшую щелку, через которую просматривался темный коридор. Сразу же разглядела неподвижную тень на верхней площадке лестницы. Мужчина стоял к ней спиной и с чем-то возился. Пистолет? Отмычка? Не раздумывая, Виктория шагнула в коридор. Все произошло слишком быстро: она подошла вплотную, занеся руку и готовясь ударить сзади, но мужчина резко обернулся, предчувствуя нападение. Ее мозгу потребовалось меньше секунды, чтобы понять, кто перед ней, и нож сам собой опустился. Лезвие чиркнуло по руке доктора Макса, когда тот попытался остановить Викторию. По его коже заструилась кровь. Девушка уставилась на рану, потеряв дар речи; ей хотелось разрыдаться. Она нервно сглотнула и извинилась.
Я беспокоился Доктор Макс зажал порез другой рукой, словно не произошло ничего особенного. Что случилось?
Виктория посмотрела на приоткрытую дверь, боясь, как бы кто не увидел эту странную сцену: дрожащая женщина, окровавленный нож, раненый мужчина Она завела психиатра в квартиру и заперлась на все замки. Принесла из ванной антисептик и бинт и перевязала доктору Максу руку, одновременно пытаясь объясниться. Слова застревали в горле, но рассказанная правда делала все еще реальнее и страшнее. Виктория на секунду прервалась, чтобы глотнуть воды, и закончила историю надписью на стене и установкой дверных замков. Ее вдруг встревожила одна деталь.
Откуда вы узнали мой адрес?
Он всегда был у меня в папке с историей твоей болезни в кабинете.
Виктория не помнила, чтобы заполняла какие-то анкеты. Правда, в самом начале своего лечения она была не в себе
Почему вы не постучались?
Доктор Макс вздохнул. Казалось, вопрос смутил его.
Здесь я вышел за профессиональные рамки. Он посмотрел на забинтованную руку. Не следовало приходить к тебе домой, но я очень волновался. Ты не пришла ни вчера, ни сегодня утром и не отвечала на звонки. Я весь день думал, как мне поступить, и решил приехать сюда. Я не собирался заходить в дом, просто хотел позвонить в домофон и поговорить. Убедиться, что все в порядке.
Здесь нет домофона.
Теперь я это знаю.
Как вы попали внутрь?
Дверь была приоткрыта. Я вошел, даже не задумываясь. Собирался еще раз позвонить тебе, прежде чем постучать в квартиру. А потом вышла ты и
Мне очень жаль. Я не хотела сделать вам больно.
Вик, тебе нужно позвонить в полицию.
Ни за что.
Макс подошел к двери осмотреть замки и засовы. Дверь напоминала вход в тюремную камеру.
Я Психиатр заколебался. Я могу пойти с тобой.
Виктория знала, что это снова выйдет за его профессиональные рамки.
Можно посмотреть надпись? спросил доктор, когда Виктория не ответила.
Я все закрасила.
Он взглянул на нее с непонятным выражением. Девушке не понравилось подозрение на его лице. Хотя в ее диагнозе не было слова «бред», Макс смотрел на нее как на психа, называющего себя Наполеоном.