С. П. и Н. И. Королёвы на праздновании 100-летия со дня рождения К. Э. Циолковского. Калуга. 15 сентября 1957 г.
Памятник Константину Циолковскому и Сергею Королёву в Калуге
Безусловно. Ведь к нему по-прежнему приходили письма из ГИРДа: «Работаем не покладая рук; на днях поступило несколько опытных ракет на высоту порядка 12 километра для проверки некоторых выкладов и конструкций. Сейчас широко развертываем экспериментальные работы на стендах и на полигоне. Получаем неплохие результаты, жаль, что Вы живете не в Москве»
На снимке Циолковский и Тихонравов. Конструктор рассказывает о своей работе. Тот самый Михаил Клавдиевич Тихонравов, который по праву считается одним из пионеров космоса. Его ракеты поднялись ввысь первыми в нашей стране, его проекты имеют самое непосредственное отношение к старту Юрия Гагарина.
Но до этого еще далеко. Первый космонавт планеты пока не родился. Алексей Иванович привез свою Анну из Клушина в Гжатск 2 марта. Он поторопился
Этой весной он понял, чему надо посвятить свою жизнь. Да, есть способный авиаконструктор (его уже так называли) Королёв. Неплохо летал на планере свидетельство тому соревнования в Коктебеле.
Ему уже шел 29-й год. Три года назад он встретился с Ф. А. Цандером. Вместе они создали сначала Московскую группу изучения реактивного движения, а затем ГИРД.
Теперь у них уже институт, и с весны 1934 года Сергей Павлович Королёв руководитель отдела ракетных летательных аппаратов Реактивного научно-исследовательского института (РНИИ).
Но отдел есть, а ракет пока нет
И возможно ли оправдать те надежды, что влекут тысячи людей к зданию университета, где должна состояться лекция о полете на Марс?
Ему предстояло ответить на это.
«Нет», лучше так ответить, благо даже на авторитет великого Циолковского можно сослаться. Мол, это удел фантастов и таких писателей, как Алексей Толстой. Пусть творят своих Аэлит
Сказать «нет» значит обеспечить спокойную жизнь, ведь в кармане диплом инженера и свидетельство об окончании школы летчиков. Обе специальности популярны и необходимы в стране. Летай, конструируй пришло ведь время авиации, и друзья убеждают: ей принадлежит будущее.
Он не возражает, но неизбежно добавляет одно слово: «ближайшее» А вторую половину XX века инженер и летчик Сергей Королёв видит иной ракеты начинают превосходить авиацию и по скорости, и по высоте полета. Более того, именно они унесут человека за пределы Земли
Стоп! Это уже фантастика Но он не может сдержаться.
31 марта в Ленинграде началась Всесоюзная конференция по изучению стратосферы. Открывал ее будущий президент Академии наук СССР Сергей Иванович Вавилов.
Нет, не о том, как преодолеть этот барьер между Землей и космосом, шел разговор тогда. Стратостаты вот что владело умами, ведь они первыми ринулись ввысь. На них поднимались отчаянные смельчаки, погибали, но на смену приходили другие
Инженер Сергей Королёв выступал на одном из заключительных заседаний.
Мною будет освещен ряд отдельных вопросов в связи с полетом реактивных аппаратов в стратосфере, причем особо подчеркиваем, начал он, именно полетов, а не подъемов, то есть движения по какому-то маршруту для покрытия заданного расстояния
А потом он говорит о полете человека, причем «речь может идти об одном, двух или даже трех людях, которые, очевидно, могут составить экипаж одного из первых реактивных кораблей».
Это было время мечтателей. Инженер Королёв и не скрывал, что принадлежит к ним. Но уже в те годы начали проявляться те качества характера, которые станут чуть ли не главными в нем, когда он станет конструктором космоса.
Однажды на Байконуре во время подготовки к старту ракеты он заметит инженера, читающего книгу. Сергей Павлович посмотрит на обложку, а затем вспылит:
Немедленно в Москву! Первым же рейсом И заявление по собственному желанию!
Он будет гневаться весь день. Даже пожалуется Келдышу:
Распустились поди, они уже романы читают на стартовой
Он не представлял, что инженер, конструктор может быть не занят в рабочее время, что он способен думать не о деле.
Он прощал все человеку не замечал его слабостей, не наказывал за ошибку, никогда не унижал, если знал, чувствовал, видел, что тот предан работе. Это было высшим критерием его оценки человека.