Как тебе Дэллоуэй? спрашивает Леони. И, конечно, обращается к Эллис.
Та, стряхивая пепел сигареты в пустую кружку, отвечает:
Нормально. Гораздо меньше, чем я ожидала.
Привыкнешь, сказала Клара, глупо хихикнув. Мне она все больше и больше не нравится. Может быть, потому что она сильно напоминает мне Алекс. Но они лишь похожи, и на этом все.
Годвин лучший дом. Тебе повезло.
Да, я знаю о Дикинсон, отвечает Эллис.
И не только, говорит Леони. Годвин самый маленький дом на кампусе, но при этом и самый старый. Он был здесь еще до того, как школу достроили. Деливранс Лемонт, учредительница, жила здесь со своей дочерью.
Марджери Лемонт, отмечает Эллис. Я застываю в кресле, чувствуя, как холодок пробегает по венам.
Я читала о случившемся, добавляет она.
Наверное, мне нужно было подняться наверх.
Жутко, правда? спрашивает Клара улыбаясь. Я смотрю на нее не отрываясь, во все глаза. Жуткая. Слабое слово для определения Марджери Лемонт. Богатая, дерзкая, убийца, ведьма эти описания подходят ей гораздо больше.
Ой, не надо! отмахивается Каджал. Никто на самом деле не верит в эту чепуху.
Смерти действительно происходили. Это исторический факт, поучительным тоном отвечает Леони. Интересно, ее уверенность это результат работы над архивами?
Да, но колдовство? Ритуальное убийство? Каджал отрицательно качает головой. Скорее всего, Пятеркой из Дэллоуэя были девушки, которые слишком нагло вели себя в свое время, вот за это и поплатились своими жизнями. Как в Салеме.
Пятерка из Дэллоуэя.
Флора Грейфрайар первая. Была убита девушками, которых она считала своими подругами.
Тамсин Пенхалигон повесили на дереве.
Беатрикс Уокер разбилась о каменный пол.
Корделию Дарлинг утопили.
И Марджери Лемонт похоронили заживо.
В позапрошлом году у меня в планах было написать курсовую работу о связи колдовства и женоненавистничества в литературе. Казалось, Дэллоуэй идеальное место для этого, те самые стены, уходящие в темное прошлое. Подобно научному деятелю, я со всей объективностью изучала историю жизни и смерти ведьм Дэллоуэя, пока прошлое не вылезло из пергамента и чернил, чтобы своими пальцами придушить меня.
Тебе повезло, что тебя поселили в Годвин с первого раза, говорит Леони в сторону Эллис, ловко обходя животрепещущую тему. Кандидатов на место всегда много. Большинство не проходят отбор, пока не дойдут до старших курсов.
Я всего лишь на третьем, добавляет Клара, но все молчат.
Я же борюсь с желанием сказать: «Я тоже была».
Вам не говорили, что все ведьмы умерли здесь, в Годвин-хаус? интересуется Эллис, закуривая вновь. Запах дыма, едкий как горелая плоть, пропитывает воздух.
Сил нет находиться здесь.
Я отодвигаю стул и встаю.
Думаю, я пойду спать. Приятно было познакомиться со всеми вами.
Девушки устремляют взгляды на меня, поэтому я вынужденно улыбаюсь: воспитанная девочка из хорошей семьи. Эллис выдыхает дым в потолок.
Я поднимаюсь в свою темную комнату, возвращаясь к ее знакомым очертаниям, отчетливо осознав свое поражение.
Карты таро до сих пор лежат на моей кровати. Я хватаю колоду, убираю ее обратно в тайник и закрываю плинтусом дыру.
Вот я дура. Стану я еще когда-нибудь ими пользоваться. Это не колдовство, но сродни ему. И тут я вспоминаю ворчание доктора Ортеги о нескончаемых заблуждениях и скорби. Но магии нет. Я не сумасшедшая. И я уже больше не скорблю.
Глава 4
Я раздумываю, стоит ли вообще идти на сегодняшнее мероприятие. Обитательницы Болейн-хаус устраивают такие вечера в стиле «Мулен Руж» в начале и конце каждого семестра; девушки с длинными мундштуками потягивают абсент и проверяют накладные ресницы в зеркале туалетной комнаты и раньше я всегда ходила. Но это было в то время, когда все из Годвин-хаус были со мной. Мы с Алекс раз за разом одевались в наряды одного и того же цвета: я носила красный, она темно-синий. В расшитый бисером клатч она прятала плоскую фляжку. Я курила сигареты одну за другой, высунувшись из окна на четвертом этаже. Единственные моменты, когда я позволяла себе курить.
В этот раз есть только я. Никакого темного зеркального двойника. Красное платье, что я надевала в прошлом году, теперь болтается на мне: ключицы торчат, как лезвия, тазовые кости проступают сквозь тонкий шелк.