Да, сказал другой голос. Мы все должны молиться на этого повара. Раньше наших сыновей забирали в солдаты. А с его появлением во дворце герцог только то и делает, что закатывает пиры. А раньше-то все норовил воевать с соседями. О, святая Инеус, благослови этого носатого коротышку!
Главный повар герцога остановился у моей клетки. Его помощники, которые несли за ним корзины овощей, орехов и зелени, почтительно застыли в ожидании. Он наклонился и я увидела прямо перед собой его длинный нос и колючие глазки. «Какой ужасный! подумала я. Просто урод! Наверно, он очень злой!»
Какой из гусей вам приглянулся? спросил его господин в бархатном плаще с толстым кошельком на поясе.
Пожалуй, возьмем всех троих, ответил повар.
У меня сжалось сердце.
Я поняла, что идут последние часы моей жизни. Господин в бархатном плаще медленно отсчитывал монеты, они сверкали на солнце так, что слепили глаза. Какой ужасный конец! Я умру под ножом повара И никто никогда не узнает о судьбе Мими, несчастной дочери великого волшебника Веттербока!
3. Марко
Благополучно дохожу до Площади Созидания. Памятник выглядит в точности, как раньше такой же зеленоватый и замшелый. Часовая башня чуть шире и ниже, и не из серого кирпича, а из красного, и крыша не зеленая, а коричневая. В сквере растут не клены, а каштаны, клумбы нет вообще, скамейки другой формы Вместо банка на первом этаже здания хозяйственный магазин, на витрине кухонная утварь, кастрюли, котелки, чашки с блюдцами. А банк расположен у перекрестка. Обхожу здание дважды, в моей душе еще теплится надежда, что я смогу выйти на улицу Гнэг Трек, а там мост, а за ним Плинстоун, город, в котором я прожил чуть больше двух лет после окончания университета, где на Элм- стрит стоит мой дом, в квартире номер четырнадцать письменный стол у окна, а на столе компьютер, а в компьютере мой неоконченный роман Черт! Черт! Нет ни моста, ни очертаний Плинстоуна. Вместо этого ограда, за ней парк, спортивная площадка, ряд зданий много молодых людей похоже на учебное заведение.
Я все-таки спрашиваю прохожих, как пройти на улицу Гнэг Трек. Я делаю то, что делал бы в обычной ситуации, видимо надеясь, что мои действия каким-то образом вернут все в норму. Разумеется, они недоуменно пожимают плечами. Обхожу несколько улиц, переулков все другое, все! Я никогда здесь не был! Цепляясь за последнюю соломинку, я упрямо иду налево от памятника в ту сторону, где должен был быть мост в Плинстоун, но через некоторое время упираюсь в тупик. Что мне делать? Что?
Возвращаюсь на площадь. Часы на башне бьют одиннадцать. Из всего мной увиденного, неизменным остался только памятник мужчина в островерхой шапке с котомкой за спиной и поварешкой в правой руке. «Якуб Кох, основатель города», по-прежнему значится на постаменте. Мне и тогда показалось странным, и сейчас почему не указаны годы его жизни? Такую одежду, шапки и котомки за спиной наверняка носили в средние века. Сколько лет этому городу? За все время я ни разу не поинтересовался его историей. Сколько же лет назад его основал этот Якуб? И кем он был? Вообще-то город всегда казался симпатичным, уютным, удобным и чистым, но только и всего. Ничего примечательного, тем более вызывающего острый интерес, здесь не было. Боже, о чем я думаю! Мне надо выбраться отсюда до темноты. Мои действия? Бродить бесполезно. Можно вернуться в кафе на Набережной, еще раз поговорить с Софией. Можно обратиться в информационную службу города. Если там не помогут, пойду в полицию я видел участок на соседней улице. Больше вариантов не вижу.
Я уже собираюсь уходить, но тут к памятнику подходит мужчина средних лет и зачем-то стучит по постаменту. Голуби, сидящие на плече памятника, тревожно курлыкают, потом снимаются и перелетают на ближайший фонарь. Мужчина уже бьет по постаменту кулаками. Я рассеянно наблюдаю за ним, полагая его местным сумасшедшим. Разворачиваюсь, чтобы уйти, но тут он говорит, обращаясь к памятнику: «Ну, что, Якуб? Долго мне еще тут ходить? Или пароль какой подскажешь?» Раздается скрип и в постаменте открывается низенькая дверь. Мужчина выкрикивает что-то победное и, наклонив голову, исчезает за дверью.
Так. Занятно. В постаменте вероятно, ход в какой-то подвал. Сам не зная зачем, я подставляю ногу закрывающейся двери. Потом с трудом открываю ее она тугая и тяжелая. На внутренней ее стороне табличка: «Служба трудоустройства». Занятно, почему табличка не снаружи? Тусклая лампочка, прикрученная над дверью, освещает ступеньки такие же зеленые и замшелые, как памятник. Я отпускаю дверь, она медленно, будто нехотя, закрывается.