Явившись в Военное министерство, обер-лейтенант Риббентроп получил приказ принять участие в подготовке мирной конференции. В официальных изданиях нацистского периода он фигурирует как ее участник, хотя до Парижа так и не добрался. Германское правительство отказалось подписывать предложенный ему кабальный договор. Ужесточение блокады вынудило Берлин принять его, но Матиас Эрцбергер, поставивший свою подпись под договором, позже поплатился за это жизнью (Риббентроп послал его вдове телеграмму соболезнования).
Сделав окончательный выбор в пользу гражданской жизни, Иоахим вышел в отставку и поступил на службу в «берлинский филиал одной старой бременской фирмы, занимавшейся импортом хлопка После того, как мне удалось осуществить несколько удачных сделок, я приобрел еще большее доверие хозяев, которые относились ко мне с поистине ганзейской купеческой широтой»37. Первые заработки пошли на поправку семейных дел, включая выплату долгов за лечение брата Лотара, которое так и не спасло его от ранней смерти в декабре 1918 года. Но главным бизнесом отставного гусара стал не хлопок, а спиртные напитки.
Недоброжелатели не упускали случая обозвать Риббентропа «торговцем шампанским». Сам он предпочитал уклончиво говорить об «экспортно-импортной фирме». Несмотря на послевоенную разруху, «спекулянты процветали, а молодежь стремилась в вихре удовольствий позабыть о своей четырехлетней героической, но, по всей видимости, бесцельной борьбе во имя Германии»38. Денег у «героев тыла» было предостаточно, и они охотно тратили их на предметы роскоши, включая французское шампанское. Риббентроп уже в 1919 году наладил его контрабандные поставки, поскольку официальный запрет на ввоз в Германию импортного алкоголя был снят лишь 1 января 1924 года. Прекрасно одетый, элегантный и учтивый молодой человек, к тому же отличный танцор, органично вписался в среду нуворишей, которым «по случаю» предлагал настоящее «Поммери» и «Вдову Клико». Шампанское стало для него знаком судьбы: в том же 1919 году на курорте Бад-Хомбург, на теннисном корте Иоахим познакомился с Аннелиз Хенкель, дочерью «шампанского короля» Отто Хенкеля (фирма Henkell & Co, основанная в 1832 году, существует до сих пор).
Аннелиз было 24 года, на три года меньше, чем Иоахиму. Согласно расхожему мнению, она не блистала красотой, не могла похвастаться крепким здоровьем (страдала мигренями), но отличалась умом, честолюбием и сильной волей, не стесняясь перечить родителям и настаивать на своем. Их любовь была быстрой, яркой и взаимной уже 5 июля 1920 года они поженились. Родители невесты были не в восторге от зятя: приятная внешность, хорошие манеры и знание иностранных языков (в его немецком замечали даже легкий английский акцент) едва ли могли компенсировать отсутствие образования, профессии и состояния, а опыт военной службы ценился в веймарской Германии совсем не так, как в кайзеровской. Мемуаристы приводят немало колкостей, сказанных родственниками в его адрес, включая фразу тещи: «Из всех моих зятьев больше всего преуспел самый глупый»39. Однако старший сын пишет о «бабушке Хенкель, очень любившей отца»40.
Риббентроп посвятил предсмертные записки «моей превыше всего любимой отважной жене» и написал о ней коротко, но выразительно: «Она подарила мне больше двадцати пяти лет безмерного счастья и нашу пятерку троих сыновей и двух дочерей[10]. Суждено ли кому-нибудь пережить столько любви, радости и глубокой преданности друг другу, даже и в горе, чем довелось нам вдвоем? Разве может смертный требовать от судьбы большего блага, чем это?»41 Они, действительно, были хорошей парой, потому что не только любили, но и дополняли друг друга. Волевая Аннелиз подталкивала Иоахима к «деланию карьеры», едва ли предполагая, чем это может закончиться
Отто Хенкель мог недолюбливать зятя и не одобрять его методы ведения бизнеса (клиентам приходилось выбирать: либо приобретать весь предложенный ассортимент, либо не получить ничего), но был вынужден признать в нем хорошего коммерсанта. Не допустив зятя до партнерства, он сделал фирму «Шёнеберг и Риббентроп» (Schöneberg und Ribbentrop) своим главным торговым агентом; с 1931 года Иоахим владел фирмой единолично, переименовав ее в Impegroma, то есть «Импорт и экспорт великих марок» (Import und Export Großer Marken), и только после назначения послом в Лондон передал управление родственникам жены. Ко всеобщему изумлению, Риббентроп сумел прорваться не только на британский, но и на французский рынок шампанского, играя на соотношении цены и качества.